Сердце степи

Она нырнула в шатёр и сидела на своём войлоке, пока Камайя шестом снаружи откидывала отдельный войлок для проветривания.

- Тут всегда по ночам так холодно? - спросила та, заходя внутрь. - Там, где я жила, погода очень мягкая.

- Да. До сентября днём очень жарко, а ночами всё холоднее. Выы за ночь выдувает солнце из травы. А потом и дни постепенно холодают. Но ты не бойся. Мы к юго-востоку пойдём. - Алай вспомнила, как Тур стремится побыстрее попасть в Улданмай, в воинство Ул-хаса Бутрыма, и в носу защипало. - Ты мёрзнуть не будешь. Камайя, а ты откуда?

- Издалека. Харан вроде сказал, ты тихая, - прищурилась она, и Алай слегка отодвинулась. - Не болтаешь.

- Прости... - тихо сказала она, подбирая колени к подбородку.

Камайя внимательно смотрела на неё, потом мотнула головой и вздохнула.

- Иди лучше выгони овец.

Алай посмотрела на свой праздничный халат, расшитый золотыми нитями и отороченный дорогим мехом. Она накинула его, пригладила волосы и вышла наружу, где за оградой, поодаль, всё ещё стояла взволнованная Утар.

- Тебе бы вещи забрать, - сказала она, глядя, как Алай, подбирая подол, перешагивает через овец в ограде. - У них есть повозка?

Алай помотала головой, потом огляделась ещё раз. Две верховые лошади и три вьючных. Негусто. Шестнадцать овец...

- Я слышала краем уха, его братья в Улданмае служат, у Ул-хаса, - сказала Утар, оглядываясь на торг. - Там, говорят, справным воинам почёт и деньги.

- Справным воинам? - горько переспросила Алай, вспоминая Харана и его огромное неповоротливое тело. - Утар, не утешай меня. Это воля отца. Отдал меня ему - значит, судьба моя такая. Кто же против воли хаса идёт?

Утар вздохнула. Остаток пути они проделали молча.

14. Ты обманул

- Алай! - воскликнул Тур с порога, и сердце заколотилось, как бешеное.

- Не хочу говорить с тобой, - сказала она, отворачиваясь.

- А ну, иди со мной, - нахмурился Тур, под удивлённым взглядом Утар отводя Алай за угол. - Ты что такое говоришь?

- Ты предал меня, - сказала Алай, пытаясь не смотреть в его красивое лицо. - Ты обманул!

- Я не обманывал! Я сам не знал! - воскликнул Тур. - Он не обижал тебя?

Алай молча покачала головой, не поднимая глаз.

- Я ждала, что ты подойдёшь ко мне и встанешь рядом. А ты смотрел на меня... Смотрел и ничего не сказал даже, - тихо проговорила она.

- Мать меня удержала, - сокрушённо признался Тур. - Она сказала, что ты знаешь...

- Я не знала! Я думала, ты сказал отцу!

- Я и сказал! И он ответил - всё хорошо, я не откажу тебе! - воскликнул Тур, крепче сжимая её рукав. - Я уехал радостный, потому что он не отказал мне!

- Значит, он передумал, - прошептала Алай. - Почему он передумал?

- Я не знаю... Не знаю. Алай, мы что-нибудь придумаем. Поцелуй меня!

Алай шарахнулась от него, чуть не споткнувшись.

- Так нельзя... Я уже наказана за тот поцелуй... И за то, что дотронулась... - прошептала она, пятясь. - Не надо. Я боюсь...

- Не бойся! Мы доедем до Улданмая, и я стану воином. Я приду к самому Ул-хасу и скажу, чтобы тебя передали мне в жёны! Он не откажет такому воину! Смотри, каков я!

Он гордо расправил плечи и задрал подбородок. Алай снова почувствовала укол в сердце.

- Я верю тебе, - сказала она, снова отводя глаза. - Я буду ждать этого.

Она шла от него, будто на плечи ей взгромоздили весь гребень Хале. С хасом не спорят. Охар - хас Расу. Если Тур станет воином... Нет. Не "если". Когда Тур станет воином. Когда это случится, он может попросить ярлык на создание своего хасэна. Ему не откажут. Он станет хасом и вызовет на честный поединок Харана. Он победит, и Алай станет его.

Утар встретила её тревожно у крыльца, заглядывая в глаза.

- Алай, тебе не стоит говорить с ним. Он неженатый... Из другого хасэна. Мало ли, что твой муж подумает, если узнает.

- Подумает? - невесело усмехнулась Алай. - А он умеет?

Утар прикусила губы и помолчала немного.

- Тебе не стоит так говорить о нём. Мало ли, услышит кто... Ему донесут... О нём разное говорили на торгу. Знала бы я, что тебя ему отдадут - слушала бы не вполуха. Прости.

- Да я понимаю. Ты только на Укана и смотрела.

- Хочешь, тайну открою? - хитро покосилась на неё Утар. - Мы с Уканом два года назад условились. Представь себе... Он почти накопил на выкуп за меня, и тут такая удача... Если бы дядя не купил Далсаха, Оладэ не захотели бы с нами породниться. А теперь у Укана деньги остались. Он сказал, что это нам задел на будущее. Он хочет пряности возить из Телара, когда хас Нарыс его до дел допустит.

- Хорошо же вы прятались два года, - прошептала Алай, вспоминая, как Укан смотрел на Утар на весеннем торгу и неожиданно всё понимая. - Я бы и не подумала...

- Ты-то куда смотрела? - с грустной улыбкой спросила Утар. - Почему не заметила?

Алай пожала плечами, заходя в дом. Что толку сейчас об этом говорить?

Она переоделась в повседневное и свернула красное нижнее платье. У Харана нет повозок, значит, придётся перекладывать вещи в кожаные тюки. Ну, что уж...