Сердце Моего Монстра

Я ухожу с дороги, когда она пытается ударить меня ногой, затем толкаю ее в противоположном направлении. Она падает на траву, но не настолько сильно, чтобы причинить серьезный ущерб.

Да и вообще какой-либо ущерб.

Она всегда просила меня воспринимать ее всерьез и идти до конца, но это невозможно. Я лишь причиню ей боль, а я лучше отрежу себе руки, чем сделаю это.

Я знаю, что она получает удовольствие от практики и насилия. Она — настоящий продукт военной жизни и неосознанно превратилась в одного из тех солдат, которые не могут выжить без физических стимулов.

И хотя я в какой-то степени я разделяю это чувство, но не формирую из него всю свою личность, как некоторые из моих мужчин. И Саша.

Мы живем в хижине уже две с половиной недели, и всякий раз, когда я не вытрахиваю из нее мозги, она требует поединка. Эти утренние схватки превратились в рутину, которую она каждый раз ждет с нетерпением. Она даже одевается по этому случаю.

Теперь я хотел бы отметить, что тесный спортивный лифчик и эти крошечные шорты, обтягивающие ее подтянутые ноги, сильно отвлекают внимание. Если бы я не знал лучше, то сказал бы, что она делает это специально, чтобы рассеять мое внимание.

— Ты закончила быть избитой ради спорта? — я скрещиваю руки, смотрю вниз на ее положение на четвереньках и понижаю голос. — Мы можем перейти к более интересному занятию.

Она смотрит на меня, вскакивает, затем вскидывает руки вверх в защитной стойке.

— Я еще не закончила.

В воздухе раздается боевой клич, прежде чем она наносит удар. Я обхватываю ее кулак своей ладонью.

— Хватит упрямиться. Если я решил, что ты не сможешь нанести удар, ты не сможешь.

— Уф, — она толкается изо всех сил. — Я не сдамся.

— В таком случае, возможно, нам придется остаться здесь на весь день.

— Мне все равно!

— А мне не все равно. Я предпочитаю другие приятные физические нагрузки.

— Мечтай, засранец, — она уворачивается и пытается снова.

Я хватаю ее за талию, удерживая ее руку так, чтобы ее спина была прижата к моей груди. Затем я опускаю голову и шепчу ей на ухо.

— Я обещаю, что тебе понравится то, что я задумал, больше, чем это. На самом деле, это поможет ослабить гнев.

— Ты делаешь меня еще злее прямо сейчас своей глупой беззаботностью.

— Я также могу приготовить тебе травяной чай, чтобы снять напряжение, — я покусываю ее ушную раковину.

— Кирилл! — ворчит она, явно находясь на грани взрыва.

— Да?

— Борись со мной всерьез и прекрати играть.

— Я отказываюсь.

— Но почему? — она сужает глаза. — Ты так мало обо мне думаешь?

— Нет. Просто мне не нравится идея причинять тебе боль.

— Правда? — она пихает меня локтем и выскальзывает из моей хватки. — Ты прекрасно справился с этим, когда объявил о своей помолвке с Кристиной, а я стояла рядом.

— Ты никогда не простишь меня за это, да?

— Я не знаю. Может, и не прощу. Я могу рассмотреть этот вопрос, если ты будешь относиться ко мне серьезно.

— Ты сама попросила об этом, так что не приходи ко мне плакаться, когда не сможешь ходить.

Она ухмыляется и не теряет времени. Саша набрасывается на меня со всей силы. Я прижимаю ее к земле, наслаждаясь ощущением того, что она зажата подо мной.

Через несколько мгновений ей удается вырваться и она пытается ударить меня ногой. Я обхватываю ее лодыжку и дергаю. Она теряет равновесие и снова падает на землю.

Обычно она тут же вскакивает на ноги, но она остается неподвижной.

Я не прикладывал силу для рывка, так что она должна быть в порядке.

Верно?

— Ай, — ворчит она, сворачиваясь в позу эмбриона и держась за живот.

— Черт, — я бегу к ней. — Ты в порядке?

Ее лицо искажено, глаза полузакрыты, а на верхней губе выступили бисеринки пота.

Гребаный пиздец.

Я протягиваю к ней руку.

— Я же говорил тебе блять не драться со мной! Где болит? Ты можешь пошевелиться...

За долю секунды она переворачивается на спину и бьет меня по лицу, а затем отскакивает в сторону с ехидной ухмылкой.

— Попался!

Я прикасаюсь тыльной стороной ладони к пульсирующему месту на щеке. Гребенная маленькая...

Не говоря ни слова, я разворачиваюсь и направляюсь к хижине. Мои сухожилия чуть ли не трещат от напряжения, а голова словно готова взорваться.

Саша вскоре оказывается рядом со мной и толкает меня плечом.

— Не строй из себя горемыку. Давай продолжим.

Я молчу.

— Да ладно. Ты все время отбрасываешь меня. Ты же не видел, чтобы я обижалась.

Она обижается — все время ноет и ворчит, как чертов ребенок. У Саши, похоже, память как у золотой рыбки на некоторые вещи, но она без проблем вспоминает все обиды, которые держит на меня.

— Разве это так плохо, что я выиграла хоть раз?

Никакого ответа.

— Ты что, всерьез решил замолчать, потому что я тебя пнула?

Я сталкиваюсь с ней так неожиданно, что она врезается в меня, прежде чем отступить назад.

Ее горло перехватывает, когда ее глаза встречаются с моими.

— Почему... почему ты выглядишь таким устрашающим?

— Я думал, что ты серьезно пострадала из-за меня. Никогда, и я имею в виду, блять, никогда, не делай этого дерьма снова. Ты слышишь меня?

Ее горло с трудом сглатывает.

— Я не думала...