Сердечный выстрел

Машины спешили как на пожар. Скорее всего, в какой-то из них находился Смальцев. Живой или мертвый… Но мертвого трогать не имели права: труп должен был остаться на месте. Тем более если кто-то из телохранителей потерпевшего поступил по закону, позвонив в полицию, причем сразу.

— Я думаю, Смальцев жив, — с надеждой сказала Скорокова.

— До терминала минут десять в таком темпе. — Фомин кивнул за плечо. — Значит, когда Локотков мне звонил, Смальцева только-только загружали в машину.

— И что?

— Ну грузили, может, минут пять. Ну, еще столько же разбирались, что да как… Выходит, в полицию позвонили сразу же, как только Смальцев получил пулю.

— И что здесь странного?

— Да нет, ничего, — пожал плечами Фомин.

Он торопился, но ходовую не гробил, поэтому к терминалу подъехал через четырнадцать минут после того, как разминулся с выездом Смальцева. Шлагбаум был поднят, возле него стоял один-единственный охранник, белобрысый парень с длинным лицом.

Фомин вышел, предъявил удостоверение.

— Где Смальцев?

— Увезли! — Парень махнул в сторону Верховерской.

— Живой?

— Да вроде.

— Стреляли?

— Ну да.

— Кто?

— Начальник охраны может знать.

Охранник махнул рукой в сторону, куда уже показывала Скорокова. По дороге торопливо шел Никишин, а с ним еще несколько человек в униформе и мужчина в черном полупальто. В нем Фомин узнал телохранителя Смальцева.

Люди шли по дороге, огибающей терминал с юга и ведущей к железнодорожному мосту. Родион хорошо знал это место. С этой стороны летом прошлого года уже совершалось нападение. Правда, стреляли тогда усыпляющими дротиками, но люди, которые это делали, затем похитили Варшавина. Но тогда терминал даже не начинали строить и место не огораживали. А сейчас забор, система видеонаблюдения.

Все шли, а один парень в униформе бежал, куда-то торопился.

— А стреляли откуда? — спросил Фомин, обращаясь к охраннику.

С Никишиным он еще успеет поговорить, он сам подойдет через минуту, может, чуть раньше.

— Да из-за забора откуда-то. — Парень снова махнул в сторону моста.

— А Смальцев где был?

— Да от причала шел, — охранник показал на реку.

— От причала шел? Обратно?

— К машине подходил. Там от забора метров тридцать всего, кто ж знал.

Мимо, под открытым шлагбаумом пробежал охранник, рослый, лопоухий, с выбритыми висками. Родион останавливать его не стал, просто проводил взглядом.

— А попали куда?

— Да в шею…

— Кто звонил в полицию?

— Игорь Петрович позвонил, — показывая на Никишина, сказал охранник.

— Вы позвонили, Игорь Петрович? — обращаясь к подошедшему начальнику охраны, спросил Фомин.

— Я.

— Сказали, что Смальцев убит.

— Думал, что убит.

— Еще не разобрались, но позвонили?

Уж не выдавал ли Никишин желаемое за действительное.

— И что?

— Это хорошо, что Смальцев жив. Плохо, что киллера не взяли. Или взяли? — Родион вопросительно глянул на телохранителя Смальцева, который все никак не мог восстановить дыхание.

Он не обознался, перед ним действительно стоял человек, который гнался за Митьковым и Крячковым.

— Ушел гад.

— Не имел чести с вами познакомиться.

— Андросов моя фамилия, — угрюмо сказал телохранитель.

Он тяжело дышал и недовольно кривился. И к гадалке не ходи, не смогла охрана догнать киллера.

— Плохо, Андросов.

— Майор, ты давай покороче, мы сейчас уезжаем, — скривился Никишин.

— Куда?

— Киллер ушел, вдруг догоним.

— Пешком?

— Машина сейчас будет. — Никишин кивком указал на лопоухого парня, который садился в черный минивэн.

— А куда преступник ушел?

— Думаю, по железному мосту. На машине.

— Марка автомобиля?

— «Мицубиси Паджеро». Черный. Или бордовый. Далеко было.

— Регистрационный номер?

— Номера в грязи были, я думаю, нарочно замазали…

К Никишину подъехал минивэн, Андросов открыл дверь, собираясь садиться. Никишин глянул на него, давая понять, что присоединяется к нему.

— Майор, давай без обид. Там Улусов. — Он махнул в сторону, откуда пришел. — Карабин охраняет. Он тебе все объяснит.

— Какой карабин?

— А который киллер обронил.

— Обронил?

— Не бросил, — кивнул Никишин. — А обронил. Сам поймешь.

Начальник охраны сел в кабину к водителю, громко хлопнул дверью, и машина, шаркнув колесами, стала набирать скорость.

— Может, и нам нужно? — спросила Скорокова. — Они по мосту, а мы в Коровинский.

— Через Алевтину.

— По знакомому маршруту, — кивнула Маша.

— А почему через Алевтину?

— Так я же говорю, по знакомому маршруту.

— А может, по маршруту ее знакомого?

— Знакомого Алевтины?

— На «Мицубиси Паджеро».

— Гуляев?

— Какой у него карабин, не помнишь?

— Да нет, это слишком! — мотнула головой Скорокова.

— «Сайга» у него карабин. С оптическим прицелом. Калибра пять, сорок пять, — сказал Родион. И уже на ходу добавил: — Тридцать девять.

Охранник стоял на пересечении дороги к мосту и тропинки, которая вела к забору. Карабин лежал в мерзлой траве на обочине дороги. Лежал на левом боку затвором вверх. Родион не стал поднимать оружие, просто присел и прочитал надпись на левой стороне. «Сайга, 5,45x39». И на затворе цифра: «926».

— Что и требовалось доказать, — поднимаясь, сказал он.