Сердечный выстрел

— Я не проверяю оружие на людях, — чуть ли не по слогам, с пафосом проговорил Пыжов.

— А сегодня взял да и проверил. И ружье ты держал на весу, когда стрелял. Поэтому ты и вернулся, чтобы оставить на земле след от приклада. А на прикладе след от земли.

— Ты бредишь, майор!

— А насчет Павлика я не знаю. Возможно, его убил Гуляев.

— Его убил Гуляев.

— Тогда почему он не убил тебя?

— Ты мне надоел, майор.

— Когда-нибудь ты расскажешь мне, как было дело.

— Нечего мне рассказывать… А тебе нечего предъявлять! — едко усмехнулся Пыжов.

— Поэтому вы пока свободны, гражданин Пыжов.

— Я еще раз тебе говорю, нечего мне рассказывать. А тебе нечего мне предъявлять. Но если ты такой упертый, я тоже упрусь рогом. И как только ты поймешь, что нет за мной ничего… — Пыжов замолчал и с угрозой посмотрел на участкового.

— А вот пугать меня не надо, — презрительно усмехнулся Фомин.

— Я никогда никого не пугаю. Я делаю.

Пыжов резко развернулся на сто восемьдесят и пошел прочь — походкой знающего себе цену человека. Не уговорить ему майора Фомина, не остановить его. И очень хорошо, что Пыжов правильно все понимал.

Плохо было то, что Пыжов мог вернуться. Тайком. Украдкой. Затаиться за кустами, прицелиться, точно выстрелить. А затем избавиться от трупа. Помощники у него для этого есть. А Родион один, даже Скорокова куда-то подевалась.

Время шло, никто не появлялся, Труповозка не подъезжала. Шумно подул ветер, пошел мокрый снег-все условия для успешного нападения. За спиной у Родиона что-то треснуло, он вздрогнул, обернулся, ожидая увидеть ствол снайперской винтовки. Но увидел сухое дерево, склонившееся над водой. Совсем ему чуть-чуть осталось, еще один сильный порыв ветра, и оно сломается окончательно и поплывет по воде. Или просто утонет.

Родион увидел Скорокову. Девушка шла по тропинке со стороны терминала. Плечи опущены, походка тяжелая, взгляд невидящий.

— Где ты была? — жестко, чтобы привести ее в чувство, спросил Родион.

Он все понимал. Скорокова лишилась любимого человека, она растеряна и подавлена, но вдруг на самом деле это не так. Вдруг она в сговоре с Пыжовым… Однажды Маша предала Родиона. И сейчас могла всадить ему нож в спину.

— Была… — глядя на труп Павлика, скорбно сказала Маша. — Со свидетелями работала.

Родион вскинул брови. Работа со свидетелями — это первое, с чего должен начинать оперативник на месте преступления. Но как Скорокова дошла до этого, в таком-то состоянии? Кто ставил ей задачу?

— Яцкин сказал?

— Да нет, Гребнев подъезжал. Владьку своему задачу поставил, ну, и меня подключил.

— И где сейчас уголовный розыск? — усмехнулся Фомин.

Старшего лейтенанта Владько из уголовного розыска он видел, а его начальника нет. Видно, Гребнев за пять минут управился. Ни к чему напрягаться, когда все предельно ясно. Гуляев убил и застрелился, все, точка.

— Так уехали все.

Фомин улыбнулся краешком губ. И почему он не удивлен?

— А ты?

— Я осталась.

— Свидетелей нашла?

— Нашла. Охранник видел, как Гуляев ружье на Павлика наставлял.

— Наставил, но не выстрелил.

— Не выстрелил. И побежал.

— Пыжов за ним?

— За ним.

— И Павлик!

— Ну да, Пыжов ему рукой махнул, за собой позвал, и Павлик, — кивнула Скорокова.

— Что было дальше, никто не видел.

— Вроде нет… Выстрелы слышали.

— Сколько выстрелов?

— Два.

— Интервал между выстрелами?

— Небольшой, секунд десять-пятнадцать.

Родион кивнул, получив подтверждение своим догадкам. Но делиться соображениями не стал.

Не мог Гуляев, убив Павлика, сразу же застрелиться. Десять-пятнадцать секунд — это практически сразу. А вот Пыжов застрелить Гуляева мог. Сначала он застрелил Гуляева — под впечатлением, сгоряча. А потом, немного подумав, направил ствол на Павлика. Ну а что, свидетелей нет, когда еще представится такой случай избавиться от конкурента.

— А почему вроде? — спросил Фомин.

— Что вроде? — не поняла Скорокова.

— Ну ты сказала, что вроде бы никто не видел, как Гуляев убивал Павлика.

— Ну да, говорила… Но собака не может быть свидетелем.

— Собака?

— Охранник собаку видел, она к дороге бежала.

— Откуда?

— От места, где стреляли. Охранник выстрелы услышал, смотрит, собака побежала, через кусты. — Скорокова повела рукой в сторону дороги.

— Отсюда?

— Примерно отсюда.

— Собака?

— Крупная такая собака, темная… Охранник сначала подумал, что это человек, но вспомнил, что охотник был, ну, с ружьем…

— Охотник? С ружьем?

— Ну, Гуляев. Охранник его видел. Подумал, что это его собака и она от охотника сбежала.

— Что это за собака охотничья, которая сбегает?

— Ну да, не могла собака сбежать, — немного подумав, заторможенно кивнула Скорокова. — Как-то не подумала.

Она покрутила растопыренными пальцами у своего виска.

— Да с тобой-то понятно… — Фомин глянул на тело Павлика. — А с охранником не очень… Охотника он видел? А собаку с ним?

— С ним не видел… Но, может, собака где-то сзади была?

— Сама по себе гуляла?

— Не знаю.

— Через кусты, к дороге… Охранник подумал, что это человек… — вспоминая слова Окороковой, проговорил Родион.

Он подумал, что пора прекращать игру в испорченный телефон, нужно идти к охраннику и как следует его допросить.