Серая чума

Пришла очередь набивать рюкзаки. Две палатки, спальные мешки, запас провизии и воды, посуда, гигиенические принадлежности, сменное белье и носки (не для всех), репеллент от насекомых, спички, соль, сухой спирт в таблетках, свечи, нитки и иголки, проволока, веревка, леска, изолента, рыболовные крючки, инструменты, сапожный крем, аптечка, часы, карта, компас… В общем, все, что может понадобиться в походе. Большую часть вещей, конечно, навьючили на Гордого и Индрака (на него даже больше - дэвкаци сильнее и выносливее лошадей). Но лод Гвэйдеон, Моав, Ванесса и даже Логмир (хотя он сразу заныл) тоже получили рюкзаки. Освободили только принцессу - одного взгляда на это изнеженное королевское дитя хватало, чтобы понять, почему ей нельзя доверить даже пакет с луком. Она вообще ехала верхом.

- Ну, Хуберт, не скучай тут без нас, - помахала на прощание Ванесса. - А когда явится Креол… то со всем разберется.

- Хой, что застряли?! - послышалось откуда-то из-за деревьев. - Догоняйте, черепахи!

Однако на этот раз его догнали очень быстро. Логмир, навьюченный тяжелым рюкзаком, утомился уже через полминуты.

- Подруга, забери этот мешок! - взмолился стреноженный скороход, громко пыхтя.

- Черта с два! - отчеканила Ванесса.

Лицо у нее было ужасно счастливое.

Глава 14

Давайте отрежем Маресьеву ногу!

Из «Песни о настоящем садисте»

Услышав о смерти Хубаксиса, Креол даже не моргнул глазом. Он только медленно перевел взор на Великого Хана. Его кожа на глазах приобретала тот же цвет, что и посох.

Непроницаемо-черный.

Аль-Шугеддим резко сжал кулаки, с бешенством глядя на гонца. Он некоторое время скрипел челюстями, а потом выкинул вперед руку, свершая магический пасс. Крошечный марид с тихим хлопком превратился в жука и торопливо скрылся среди ног и хвостов джиннов-шарифов.

- Это не моя вина, - глухо сказал Великий Хан. - Клянусь именем Аллаха, что не отдавал такого приказа.

- Возможно, - равнодушно пожал плечами Креол. - Но меня это не интересует. Меня интересует, как ты собираешься расплачиваться за жизнь моего раба. Это уже должна быть не дийа, а кисас.

Шарифы протестующе взвыли. Кисас - «воздаяние равным за равное». Жизнь за жизнь, смерть за смерть.

- Но это был раб! - вскинулся Шухмет. - По отношению к нему нельзя применять кисас!

- Что ж, в таком случае пусть это будет нечто меньшее, - не стал настаивать Креол. - Ну, скажем…

- Вот, возьми, - крайне неохотно вытащил прямо из воздуха саблю аль-Шугеддим. - Это окупит любой кисас.

Глаза Креола начали разгораться. Именно этой саблей аль-Шугеддим сумел отсечь ему голову, напрочь проигнорировав все защитные поля. Артефакт немыслимой мощности, куда более ценный, чем простенький ковер-самолет. Не обычная сабля, а зюльфак - сабля с раздвоенным клинком бороздчатой формы. Судя по украшениям, орнаменту и надписи на древнеарабском - принадлежала очень серьезному человеку.

- Это Зу-л-Факар, - неохотно пояснил аль-Шугеддим. - Меч Мухаммада. От него он перешел к Али, Льву Аллаха и Царю Святых. Одна сторона лезвия убивает, другая - заживляет раны. Мы, джинны, храним эту святыню уже много веков…

- А как она к вам попала?

- Люди знают, что Али похоронен в семи могилах - когда он умер, оказалось, что у него семь тел, - еще более неохотно объяснил Великий Хан. - Но все они ненастоящие - настоящий Али похоронен в восьмой могиле. И эта могила здесь, в Вабаре. Он был земным воплощением Аллаха, и именно он принес его слово нам, джиннам…

- Да, артефакт ценный… И почему же ты так легко отдаешь его мне?

- Чтобы смыть нарушение клятвы и очистить имя, - скривился аль-Шугеддим. - Менее ценное сокровище не сможет…

- О Великий Хан! О Радость Сердец и Повелевающий Всем! - вновь влетел тот же самый крошечный марид. Он уже успел избавиться от чар, в сердцах наложенных на него аль-Шугеддимом. - Это ошибка, Прохлада Пустыни! Всего лишь случайная ошибка, мы перепутали камеры! Казнь еще не успела свершиться, вот он!

- Хозяин! - радостно провизжал Хубаксис, тащимый двумя могучими ифритами. Между ними он выглядел, словно мышь, пойманная сразу двумя тиграми. - Хозяин, я здесь!

Хубаксиса освободили от медных цепей (крошечных цепочек) и сунули Креолу. Маг недоуменно и даже с некоторым разочарованием уставился на ликующего джинна. А Великий Хан радостно ухмыльнулся и торопливо выхватил Зу-л-Факар обратно.

- Если твой раб все-таки жив, кисас тебе не положен, хватит с тебя и дийа, - довольно погладил драгоценную саблю он. - Клянусь бородой Пророка, она и без того чересчур щедра!

Креол проводил Зу-л-Факар сожалеющим взглядом. Меч Мухаммада и Али вернулся к аль-Шугеддиму.

Маг остался спокойным. Внешне.

- Хозяин, как здорово, что ты меня вытащил… хозяин, не сжимай так сильно! Хозяин, больно же! Хозяин, пусти-и-и-и-и-и-и!!!

Но костистая ладонь архимага продолжала безжалостно плющить спасенного джинна.