Сэр Бэзил. Задача – умереть

– Идем, – кивнул я и снова глянул на Кэт. – Ты так коленки себе разобьешь.

– Ничего, – ответила она и бодро пошла вперед. – Здесь все быстро заживает.

⁂

В ту ночь я впервые принял решение не останавливаться на ночлег. Мы не слышали, чтобы за нами шла погоня – но мне хотелось подстраховаться. Кэт не спорила – возможно, разделяя мои мысли, а Гугл и Сири привыкли подчиняться. Поэтому перевал мы перешли ночью. Из-за луны было довольно светло, и мы преодолели его без особенных приключений. Кэт боялась – нормальная реакция, если идешь по тропе на самом краю обрыва – однако стойко продолжала идти. Я ждал, что ее платье к утру превратится в лохмотья, но, о чудо, гоблинская ткань перенесла все тяготы ночного путешествия по горам.

На рассвете, когда солнце подсветило облака бледно-розовым, мы вышли к ущелью, которое спускалось в долину. А там, как обещал гном, уже начиналась Итария. Тогда я и решил устроить привал.

Кэт села под деревом прямо на землю, вытянув ноги, оперлась спиной о ствол и прикрыла глаза. Я знал, что она, как и я, не чувствовала усталости в привычном смысле – отдыха требовал разум, а не тело.

– Как ты? – спросил я, сев под соседним деревом. Гугл и Сири копошились невдалеке, разжигая костер.

– Нормально, – отозвалась Кэт, не открывая глаз.

Мы немного помолчали. Сири что-то истерично трезвонила, Гугл отвечал ровно и односложно.

– Мне жаль, что мы неправильно друг друга поняли, – сказал я тихо. – Я совсем не имел этого в виду, да и не мог. Я никак не думал, что ты из тех, кто…

Я не договорил. Кэт усмехнулась.

– Я тоже не думала, что ты из тех, кто может легко перерезать горло.

Теперь усмехнулся я.

– Ты ведь тоже ничего не чувствуешь при этом? – спросила она вдруг, внимательно посмотрев на меня. – Когда убиваешь?

– Нет, – сказал я после минутного раздумья. – Вообще ничего.

– Вот и я тоже. Ничего не чувствовала.

– Совсем? – удивился я.

– Ну, некоторое удовольствие я и впрямь получила, – усмехнулась Кэт. – Он, вообще-то, был неплох. Только уснул не вовремя.

Я закатил глаза.

– Все равно. Это было… Как во сне. Здесь все происходит, как во сне.

Я задумался. В чем-то она, безусловно, была права. Не только мир вокруг постоянно казался ненастоящим, условным, фальшивым – я сам не чувствовал, что живу. Я получал удовольствие от очередного секса, я испытывал удовлетворение после очередного боя, я чувствовал некоторый интерес к тому, куда заведут нас наши приключения.

Но очень, очень редко я переживал по-настоящему сильные эмоции. Пожалуй, моя злость вчера, в замке, была такой эмоцией. Мое удивление, когда я узнал Катю. Мое раздражение, когда…

Я задумался еще раз. Глубоко и серьезно.

Было над чем.

⁂

– Знаешь, Кэт, почему Кадис меня не любит?

– Не-а. А надо было узнать?

– Нет, мне и так рассказали. Хотел поделиться с тобой.

– Давай тогда, когда уже дойдем. А то я себе шею сверну, если буду отвлекаться.

– Не свернешь.

– Штаны порву.

– Это вполне возможно. Я удивляюсь, как они все еще остались целыми, без твоих коронных разрезов до бедра. В чем дело? Магия перестала работать?

– В верхней части еще вполне работает.

– Да? Я на тебя весь день со спины смотрю, мне не видно.

– Ну и хорошо.

– Ничего хорошего.

– Эй! У нас был уговор!

– У нас был уговор, Кэт, до того, как ты показала всю свою испорченность. А теперь я снимаю с себя любые обязательства. И плевать хотел на уважение, если что.

– Серьезно?

– В данном контексте – да.

⁂

Мы шли по покрытому лесом склону горы. Тропинка все время спускалась вниз, и в реальной жизни ноги наверняка должны были бы устать от такой нагрузки – но здесь я мог идти так часами и ничего не заметить. Впрочем, в реальной жизни я бы вряд ли смог вообще встать в этих доспехах и с огромным двуручником за спиной.

Шлем я надевать пока что не стал, сам не зная почему. У меня было какое-то странное чувство, что еще не пришло его время.

А может, я просто не чувствовал себя настоящим героем. Тем, кто может дать имя артефакту, спасти мир и вот это вот все. Я чувствовал себя обычным, уставшим и полным сил. И совсем не героем.

– Герой на героине, героиня на героине… – тихо напел я под нос.

– И двойная сплошная пролегла между ними… – подхватила Кэт.

Я вздрогнул и, еще не до конца веря в то, что происходит, осторожно продолжил:

– Зря ты думаешь о смерти…

– Я хочу найти письмо в пустом конверте…

– И прочесть…

– Тебе-е-е, – с улыбкой пропела Кэт, обернувшись ко мне. У нее был красивый голос – не оперный, но глубокий. Я улыбнулся в ответ, все еще ошарашенный таким совпадением.

Мои музыкальные вкусы вообще были странными. Я уже давно привык к тому, что их мало кто разделяет и в реальной жизни – из сотен моих знакомых. Даже там я чувствовал, что иду путем настоящего самурая, не следуя трендам и не замечая моды. А в этом мире мне уже повезло дважды. Сначала трубадур сыграл да Милано. А теперь Кэт пела «Сплин».

– Ты их знаешь? – спросил я.

– «25-й кадр», «Гранатовый альбом», «Новые люди».

– «Пыльная быль»?

– Нет.

– «Реверсивная хроника»?

– Немного.

– А позднее?

– Не-е-ет, – протянула она, а я улыбнулся еще шире.

Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.