Сентябрь

- Ага, наверняка скажешь, что тебе до нее нет дела? Ладно, поглядим, поглядим. Но поначалу попробуем традиционно.

Совершенно неожиданно, не замахиваясь, он приложил кулаком коротышке в желудок. Ноги Фродо задрожали, выбивая короткую дробь на стене. Когда уже он мог хоть что-то видеть и чувство­вать, то обнаружил себя сидящим, приклеенным скотчем к креслу на колесиках. Во рту было полно крови, но по причине кляпа сплюнуть он не мог. Кирпичев, похоже, насмотрелся американских филь­мов.

За окном занимался рассвет. Маришка лежала на полу, в запястьях и щиколотках связанная одноразовыми наручниками из нейлоновой ленты. Коммандос силы не жалел, ступни и ладони де­вушки уже посинели. Кирпичев присел на лежанке, крутнул колесико зажигалки, затянулся, выдувая клуб дыма прямо в лицо Фродо. Он курил ʺкэмелʺ, а как же. Помолчал. Пара фальшивых спецназов­цев заняла места у него по бокам, еще двое куда-то исчезли. Фродо не мог повернуть голов, мог раз­ве что глянуть в сторону, при этом ужасно кося.

- Нашли? - бросил Кирпичев в бок, не спуская глаз с лица Фродо. Откуда-то сзади раздалось подтверждающее мычание. Громкий треск. Кирпичев усмехнулся словно гиена.

- Ну, именно… Пагаварим…

Фродо проклинал собственную предусмотрительность, кабели были достаточно длинными, без проблем они доставали до аппаратуры от преобразователя и аккумуляторов аварийного питания.

Кирпичев игрался зажимом-крокодил. Пружина была сильной, зубчики оставляли на проводни­ках четкие следы. Майор нажал еще раз, отпустил… зубастые челюсти с треском сомкнулись.

Русский офицер поднял второй кабель. С замкнутых между собой ʺкрокодиловʺ посыпался сноп голубых искр. Майор бросил провода на пол, радуясь достигнутому эффекту..

- У меня имеется предложение, - начал он медленно, вглядываясь в окурок. - Простое и чет­кое, которое наверняка тебе понравится. Ты отвечаешь на все вопросы, в том числе и на те, которые касаются кодов доступа к этим твоим дровам. А потом я застрелю тебя, лично. Если нет…

Он наклонился, с обезьяньим любопытством глядя на лицо связанного пленника, и затушил окурок на его колене. Нога задергалась, мышцы напряглись, только клеящая лента держала крепко.

- Хочешь чего-нибудь сказать? - заинтересовался майор.

Фродо резко закивал. По его щекам стекали слезы. Майор одним рывком содрал скотч, заклеи­вающий рот. Несколько секунд Фродо только глубоко дышал. С губ стекала струйка крови.

- Ну? - подбодрил Кирпичев. - Что ты хочешь мне сказать?

Он испытывал разочарование. Что, вот так легко, прямо так сразу? Без электричества? Жаль.

Фродо сплюнул кровь.

- Хуй ты ёбаный! - харкнул он наконец.

И тут же замолчал, когда голова отскочила назад. Кирпичев растирал костяшки пальцев.

- А ты меня разочаровываешь, - буркнул русский через какое-то время. - Считаешь, что я рас­сержусь и сразу тебя пристрелю. Нет, на это не рассчитывай.

Он поднял провод с пола.

- Сначала займемся тобой. Не скажешь — тогда за нее. Потом снова за тебя…

С сомкнутых ʺкрокодиловʺ вновь посыпались искры.

- Время у нас есть.

Курва мать, отчаянно размышлял Фродо, хватит уже того, что он их присобачит. А когда за­жмет, а сам все пропою.

Лежанка заскрипела. Что-то, что в разуме коротышки с этой стороны еще не поглощенное волнами адреналина, заметило, что Маришка шевелится, как будто приходила в себя.

Трески слышались ближе. Фродо старался не глядеть вниз, чувствуя, как яички влезают во­внутрь, а вот то, что еще час назад имело достойные удивления размеры, превращается в маленько­го червячка, жалким глистом.

Напавшие профессионалами не были. Скорее всего: доверенные люди Кирпичева, выросшие за письменными столами штабисты, давным-давно забывшие даже курс молодого бойца. Ожидая зрелища, они сгрудились за своим командиром, пихая друг друга, чтобы получше видеть.

Треск. Ожидание, гораздо более худшее, чем ожидаемая боль. Фродо приоткрыл замкнутые веки. Он поглядел за спину Кирпичева, на девушку, словно желая запомнить вид этой женщины, ее детского лица, красивых грудей… Сейчас она лежала на боку, похоже, смогла приподняться, в напрасной надежде на…

На что? Фродо не знал. Связанные руки она подняла к лицу, закрывая рот.

Треск ʺкрокодиловʺ. Тело сжимается, насколько позволяет тесно спутавший его скотч. Треск.

...еще нет.

Последний взгляд, прежде чем весь мир зальется болью, а легкие лопнут от крика. Глаза его и Маришки встретились. Тут Фродо показалось, будто бы он сошел с ума, что, прежде чем его несчаст­ные перчик схватили своими зубьями ʺкрокодилыʺ, у него начались галюники.