Сентябрь

В цепочке командования союзников уже царил тот еще бардак, так что никто и не знает, кто же отдал приказ, чтобы батарея тех же Panzerhaubitze выпустила полную серию тактических снаря­дов с регулируемой мощностью от 0,5 до 10 килотонн. И кто выставил запалы на максимум. Впрочем, сейчас это уже никакого значения не имеет. Не будет Польши "от моря до моря". Даже до одного не будет.

Кудряш вытер вспотевшую лысину.

- Только, курва, в чистом стакане! – крикнул вослед официантке. Вагнер, не говоря ни сло­ва, присматривался к контрабандисту. Кудряш, как и обычно, был чистеньким, приглаженным и пахнущий как первоклассным спиртным, так и дезодорантом. Его офицерская камуфляжная куртка выглядела так, словно ее совсем недавно спионерили со склада для высшего командного состава. Что, скорее всего, и было правдой; король контрабанды не морочил себе голову сдачей одежды в стирку.

Вместо официантки появился сам хозяин.

- Это кто из господ заказывал чистый стакан? – спросил он.

- А ты как думаешь, сукин сын? – скривился Кудряш.

Владелец, неумело жонглируя подносом, поставил перед ним коньяк, вроде как даже настоя­щий. Руки у него тряслись, он чуть не разлил напиток.

- Правильно! Видишь же, что это я деликатный, просто люблю удобства, не то, что ты…

Вагнер снял с подноса свой стакан, не ожидая, пока хозяин прольет его содержимое ему на штаны. Критично пригляделся, но на сей раз не заметил ничего, кроме коллекции отпечатков паль­цев. Помады не было. То ли никто не отпивал, то ли владелец не подкрашивал губы.

Даже не повернувшись к согнутому в заискивающем поклоне, Кудряш поднял руку, отягощен­ную грубым золотым браслетом, щелкнул пальцами. Один из лысых гоминидов поднялся, от­считал несколько банкнот из толстенной пачки, стянутой аптечной резинкой. Хозяин согнулся еще сильнее, хищным движением хватая деньги. При этом он бормотал себе под нос благодарности.

- Ну все, все, пиздуй, - голос охранника был неожиданно мягким и культурным, хотя, судя по его внешности, следовало ожидать, скорее, неартикулированного рычания.

- А ты щедрый, - с издевкой в голосе заметил Вагнер. – Ко мне тоже таким будешь?

- Да чего там, курва, могу себе позволить, - Кудряш пренебрежительно махнул рукой. - Когда-то я уже задумывался над тем, а не купить ли всю эту хибару…

- И что?

- Раздумал, как видишь. Слишком много хлопот с уборкой. Ебу я такой бизнес.

- Так говоришь, можешь себе позволить, - повторил Вагнер, как бы о чем-то подумав. – Так может, перейдем к делам?...

- Не горит, - буркнул контрабандист. – Ты же сам, курва, не спешишь случаем? Так что поси­дим, поговорим?

Он посмотрел сквозь покрытое влагой, простреленное стекло. Вагнер и сам поглядел туда же. На самой средине перепаханной гусеницами пустой улицы два литовских поселенца пинали русского лейтенанта. Офицер полз по асфальту, пытаясь прикрыть окровавленную голову. Оба литовца пина­ли тщательно, с неспешной крестьянской ожесточенностью.

После очередного точного пинка в ребра лейтенант поджал ноги и повернулся на бок. Был ви­ден открытый в крике рот, склеенные кровью светло-русые волосы. Зубы он потерял уже рань­ше, у ботвы были солидные военные ботинки.

Шум в пивной глушил вопль. Ко всей сцене с молчаливым одобрением приглядывался заку­танный в шинель часовой, охранявший ржавый БТР.

- Сейчас устанут… - буркнул контрабандист; в его голосе прозвучала какая-то странная нотка.

Вагнер изумленно поглядел на собеседника. Кудряш и жалость? Сам он мог глядеть на подоб­ные сцены, и ни одна мышца на лице не дрогнула бы. Теперь уже мог..

Очередной пинок попал точнехонько в открытые яйца. Офицер свернулся вроде человеческо­го эмбриона, спазматически задрожал.

- Курва! – взорвался своим любимым связующим словом Кудряш. Он поднял руку, указал на окно. Один из его приближенных троглодитов схватился с места и без слова выбежал.

Поселенцы ожидать не стали. Лысый склонился над избитым человеком, успокаивающе мах­нул в сторону окна.

- Не нужен мне здесь труп, тем более – офицера, - буркнул Кудряш оправдывающимся то­ном. – Это только вредит делам…

- Можешь не оправдываться, - насмешливо фыркнул Вагнер, насмешки в замечании было больше, чем он намеревался вложить. Чтобы затушевать неловкость, он стукнул своим стаканом в стакан Кудряша.

Воцарилось молчание. Через какое-то время контрабандист прервал его.

- Да чего уж там… - Он замолчал. – Курва, - тут же прибавил, как бы вспоминая, что вести себя следует как всегда.

Он сунул руку за пазуху, вынул элегантный белый конверт. Довольно толстый. Положил его на столе.

Какое-то время Вагнер взвешивал конверт на ладони, после чего небрежным жестом сунул себе в карман.

- Что, пересчитывать не станешь? – удивился Кудряш. – Не боишься, что я тебя наебу?

Отрицательное движение головой, насмешливо прищуренные глаза.