Семнадцать часов

Альфред повернулся в кресле и достал из небольшого переносного холодильника пластиковую бутылку с водой и пару стаканов.

— Я понятия не имею, что задумали Каспар на пару с Русталом. Их самодеятельность уже вынудила нас отойти от запланированного. И их нынешние действия, только подтверждают то, что они оба играют в свои игры.

Он открыл бутылку и налил воду в оба бокала, один из которых пододвинул через стол к внимательно слушающей его девушке. Альфред ладонью стёр мокрую дорожку, оставшуюся от бокала на столе.

— Спасибо, — поблагодарила его Рен.

— Пожалуйста, — Альфред обтёр влажную ладонь о штанину своего комбинезона и продолжил. — Так вот, Рен, то что ты должна понимать, так это то, что мы с тобой просто пешки в чужих играх. Расходный материал. И мне крайне не нравится, как наше прямое начальство, здесь на Сульфаре, ведёт свою игру. Через четыре часа корабли Штрельца будут здесь и командование перейдёт к генералу Кровелю. Но до тех пор, мы вынуждены подчинятся Каспару и я не собираюсь рисковать. Мы и так ослаблены без Райнхарда и я не хочу ещё больше рисковать, лишая нас Леона. Ты это понимаешь?

Ренейт молчала несколько секунд, покачивая в руках бокал с водой, прежде чем ответить. Умом она понимала, что командир прав. Но сердце твердило ей, что это ошибка.

— Понимаю, сэр, — наконец сказал она.

— Хорошо. Рен, я переживаю за вас всех. И не хочу, чтобы кто-то повторил судьбу Райнха.

В комнате повисло молчание. Альфред ждал. Он уже достаточно ясно высказал ей свою позицию. Благо девчонка была далеко не дурой и понимала, что здесь не место для глупых истерик. Более того, он оказался впечатлён тем, что она пришла сюда, дабы поговорить с ним напрямую, рискуя тем, что может всплыть факт её с Леоном отношений.

— Давно вы знаете, сэр?

— Достаточно, — усмехнулся Альфред. — Как я уже сказал, я закрывал на это глаза, пока это не вредит отряду. И поступлю так и впредь. Но, ровно до тех пор, пока это не мешает вам выполнять ваши обязанности.

Рен отпила ещё один глоток воды, скрыв за бокалом выражение облегчения на своём лице.

— Спасибо, сэр.

— Да всегда пожалуйста...

Откуда-то донёсся звук комма. Альфред наклонился к стоящей сбоку от стола раскладной кровати и сдёрнув с неё тонкое покрывало взял лежащее под ним устройство. Несколько секунд, он читал поступившее сообщение, после чего раздражённо цокнул языком.

— Переоборудование машин закончено, — сказал он, показывая тем самым, что разговор окончен. — Дуй туда и готовьте машины к погрузке. Мы выступаем через тридцать минут.

Ренейт кивнула и встала, поставив бокал обратно на стол. Уже у самой двери, она вновь услышала голос окликнувший её голос Вольфганга.

— Рен!

— Сэр?

— Надеюсь, мне не нужно тебе говорить, что этого разговора не было? — спросил он, выразительно посмотрев ей в глаза.

Девушка покачала головой.

— Какого разговора сэр?

— Вот и умница, — Альфред улыбнулся и махнул ей рукой. — А теперь дуй отсюда. Мне нужно ещё рапорт закончить.

Лишь после того, как дверь за девушкой закрылась, Вольфганг вновь активировал свой терминал. Ему нужно было внести ещё несколько правок в свой отчёт о ходе выполнения операции на Сульфаре.

13 часов 3 минуты

База «Багран»

Их попросту сунули в камеры на гауптвахте.

Всех захваченных в плен в Катак-Репале хашмитов доставили на базу «Багран». В данный момент, их содержали в здании предназначенном для содержания военнослужащих, которые совершили те или иные проступки. Прибывающим здесь за мелкие нарушения королевским гвардейцам крупно повезло. Никто просто не предполагал, что сюда поступит такое количество пленных. Камер для их содержания не хватало, поэтому всех лишних попросту выпустили и выставили за дверь, ради более крупной и важной рыбы.

И сейчас схваченные хашмитские фанатики заполнили все помещения в этом отдельно стоящем в северной части базы здании. Предназначенные для восьми — десяти человек камеры, сейчас были заполнены чуть ли не в двое большеим количеством преданных Русталу фанатиков, пленённых во время ночного сражения. Многие из них, самые молодые, были подавлены, словно ни как не могли поверить в то, что произошло. Они были огорошены поражением, тогда как им обещали блистательную победу.

Другие же, те кто был старше, сохраняли спокойствие. Они переодически и со злостью в голосе огрызались на ходящих за решётками караульных, получая ответные оскорбления в ответ.

Но труднее всего приходилось королевской военной полиции.

Стандартный протокол в таких случая предполагал разделить офицеров и рядовой состав, дабы лишить их возможности контактировать друг с другом. Вот только пленные хашмиты не носили ни военной формы, ни каких либо знаков отличия. И определить, кто именно среди них был главным, не представлялось возможным. Поэтому когда следователи начали таскать пленных на допросы, то делали они это практически случайным образом.