Семьи.net

И тут произшло неожиданное. Осе упало в обморок и отпустило цепь. Медведь на мгновение застыл, оторвал морду от развороченного живота пленного и бросился на Робеспьеро. Тот тоже на секунду застыл от ужаса, но тут же побежал к выходу из вольера, визжа:

— Огоооооонь!

Иван Иваныч все-таки пытался в одиночку удержать зверя, но цепь скользила между его руками. Медведь догнал рекламщика, повалил его на землю и вцепился зубами в ягодицу. Грянул выстрел. Животное ослабило хватку. Грянул второй.

Картина в вольере и вокруг него была достойна фильма ужасов. Посередине лежал развороченный труп пленного. Один из операторов смог залезть на дерево. Другой в полной прострации стоял посреди лужи блевотины. Трое других, успев выбежать за решетки и скучковаться, издавали односложные матерные реплики, остолбенело глядя то на мертвого уже зверя, то на Робеспьеро, которое на карачках ползло к выходу. Осе сидело на траве с той стороны вольера и пыталось закурить электронную сигару. Солдаты продолжали держать в руках пистолеты. Машо просто лежало ничком на земле, закрыв глаза. Неужели все закончилось?

Букаш «Скорой», вызванный легионерами, приехал минут через десять. Робеспьеро, которое в полубессознательном состоянии успело отползти метров на пятьдесят, положили ничком на циновку и начали обрабатывать рану, обложив ее льдом. Получив укол обезболивающего и немного придя в себя, рекламный босс начал бубнить под нос:

— Достал-таки меня фошыстский Бог… Уй, гадость какая. Что, в госпиталь теперь?

— Конечно, уважаемое. Пес его знает, чем зверюга болела, — ответил бородатый санитар.

— Скотина. Креативные, вы где там? — Робеспьеро попытался повернуть голову и увидеть хоть кого-то, но не смог.

— Здесь, — ответило Машо. — Как ты?

— Сам не понимаю. В общем, увидимся в аду.

— Ничего опасного, — безразлично промолвил санитар, — просто сидеть неделю не сможете.

— Да и лежать по-человечески тоже! — взвизгнул Робеспьеро. — Но, народ, насчет ролика не расслабляйтесь. Машо, Осе, когда монтировать поедете?

— Пусть нам карты с исходником сначала отдадут, — подключилось к разговору Осе.

— Операторы здесь еще? — немедленно отреагировало Робеспьеро.

— Здесь, — ответил один из них. — Но вот вопрос, кто и как нам заплатит. Работа, сами понимаете, была экстремальная. И, похоже, одну из камер мы точно расколотили. Хорошо хоть живы вообще.

— Деньги, деньги, деньги, — ответило Робеспьеро. — Да успокойтесь вы! Десять штук пойнтов каждому участнику кошмара. Машо и Осе — по двадцать, по итогам монтажа. Аванс должны были уже перечислить.

Машо моментально вошло в банковскую программу в правом окне. Вот, есть тысчонка. Ура.

— С зоопарком рассчитаешься? — спросило Осе. — За инвентарь еще отдельно, нам вернуть его надо. Да еще там зверь дохлый и человек не лучше, я туда не пойду.

— Тысячу за инвентарь и за наведение порядка. Проклятье, еще шведам за медведя причитается. Все, — продолжал Робеспьеро, — отдавайте Осе с Машо исходники, а вы, Машо с Осе, пулей в контору. Что получится, шлите мне по очкам. В шесть все должно быть у Ташо. Эх, фошыстский Бог…

Босса рекламщиков бережно положили задницей кверху на носилки и отправили в букаш «Скорой». Машо и Осе, заехав рассчитаться с вахтершей, двинули, каждый на своем транспорте, в офис «Моцарта&Робеспьеро».

Оставив для обзора дороги только правый глаз, Машо кликнуло в окне очков идентификатор Стелло.

— Хрю, гнусный.

— Хрюхрю. Как к войне готовишься, педерастина?

— Я навеоевалось уже. Мы тут такое наснимали, блевать тянет, а монтировать еще. Слушай, водки надо. Много. Немедленно.

— Немедленно — это как? И почему не химозы?

— Водки. Водки.

— Не знаю, влом щас. Я только из шопа, добрал фуда, какой там остался. Вообще скоро жрать будет нечего.

— И че?

— Ну, в восемь могу выползти куда-то. Или ко мне приползай.

— В восемь, в восемь… А щас сколько?

— Поверни зенками в очках своих тупых. Четыре.

— Ладно, долбану еще. Хрюки.

— Говнюки.

«Восемь, восемь, — подумало Машо. — Хрен тебе, сдохну я до восьми». Машо свернуло к мегамаркету «Розовые мечты».

— Есть чего выпить, пожрать? И девайс один нужен, — обратилось Машо к важного вида существу, стоявшему у шопа.

— Весь фуд смели. Химии тоже нет. Алкоголь имеется. Техника тоже, — отрешенно ответило существо.

— Есть геша новая — HaHaHa25, что ли, называется?

— Очень надо?

— Очень. И водки.

— Что случилось-то?

— Так не скажешь. Хреново мне. Куда идти-то?

— Заходите, — так же отрешенно сказало существо.

Они двинулись мимо пустых продуктовых полок к залу с техникой.

— Вот этот геша. It’s free for you today. Водку тоже возьмите — за углом стоит.

— Откуда альтруизм?

— А все, закрываться будем, наверное. Я хозяин магазина. Больше мне, наверное, здесь делать нечего.

— Что, совсем народ ничего не берет?

— Не берет. И не поставляет. Попробую уехать завтра, пока война не началась.

— Круто. Thanks. Take care там и все такое.

— Счастливо оставаться, — пожало плечами отрешенное существо.