Читаем Семейный быт башкир.ХIХ-ХХ вв. полностью

Полностью обвернув умершего всеми слоями савана, его в трех местах (над головой, в поясе и в области колен) перевязывали веревками или полосками ткани, которые называются билбау - "пояс".

Перечисленные части савана были одинаковыми как для мужчин, так и для женщин.

У мужчин, кроме этой одежды, на голову умершего наматывали чалму -сэллэ. в Зилаирском р-не, например, чалму надевали даже на умерших детей мужского пола, а в Кугарчинском р-не повязывали чалму только в том случае, если умерший был религиозно благочестивым человеком.

Погребальная одежда женщины, помимо трех слоев савана и пояса, включала еще платок, нагрудник и штаны. Платок - бөркәнсек, таҫтар -надевался по-разному; перегибался по диагонали на голове и покрывал ее так, чтобы углы опускались на грудь и спину (Зилаирский р-н); складывался надвое, как косынка, и накидывался на голову, открывая лицо, т.е. так, как носили при жизни (Мелеузовский р-н); покрывал голову и лицо так, чтобы углы платка опускались на плечи. Волосы у женщин расчесывались на прямой пробор и складывались на груди. Нагрудник - күкрәксә, түшелдерек - представлял собой прямоугольный кусок ткани. Иногда верхние утлы ткани загибались, получался нагрудник трапециевидной формы. Небольшой прямоугольный кусок ткани заменял штаны -ыштан, ғәүрәт пэрҙәке.

В некоторых районах и мужчинам и женщинам в саван клали листок бумаги с написанными на нем молитвами из Корана - яуаплама, что значит "ответ". На этом листочке были написаны ответы для ангелов, якобы прилетающих допрашивать умершего.

Завернутое в саван тело перекладывали опять на луб кабык, покрытый тканым паласом или занавесью шаршау. В кабык под голову умершего клали березовые листья или стружки.

3. Проводы покойника

Перед выносом умершего все, кто находился дома, 99 раз повторяли фразу: "Нет бога, кроме аллаха". Это называлось тәһлил айтеу - возвеличение аллаха. В сотый раз мулла говорил: "И Мухаммед - его пророк", - и спрашивал: "Тәһлилде кылдығыҙмы (тамамланығыҙмы)?" - "Завершили ли молитву?" "Тамамланык" - "Завершили", - отвечали все и повторяли вслед за ним: "Аллах акбар" - "Аллах велик". Затем мулла совершал молитву за душу умершего - лова кылыу (обращение к аллаху с какой-то просьбой или выражение ему своей благодарности). Если похороны происходили в летнее время, покойника для чтения тәһлил выносили во двор.

Из дома покойника выносили ногами вперед, чтобы, по поверьям, он больше не возвращался. Ҡабык с телом умершего в трех местах перевязывали полотенцем и укладывали на деревянные или лубяные носилки - санаса, тим атасы, жиназа авас, состоящие из двух длинных жердей с несколькими поперечными перекладинами.

Во время выноса покойного у башкир был обычай давать гур хәйере, гур саҙака - "умилостивительный дар для того света" тому, кто будет молиться за душу умершего; чаще всего таким человеком был мулла. Обычно в качестве гур хәйере давали йэнле мал - какое-нибудь животное. В Гафурийском р-не, когда выносили'покойника, мулле давали живую курину өйҙән сыккан өсөн - "за вынос из дома" - и, кроме этого, обещали мулле кабер саҙака - "милостыню погребальную" (барана или козу). В Ишимбайском р-не тоже над телом умершего давали курицу, чтобы земля не придавила его - кәбер ер кысмаҫка. В Пермской, Свердловской областях и некоторых южных районах Башкирии обещали гур саҙака сразу же после смерти, после чтения ясин. В Свердловской обл. это была вязанка дров весом с покойного или полная телега дров. Перед выносом приносили курицу или барана. В Пермской обл. курицу давали сразу после смерти, раньше в этом случае могли дать барана или овпу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
10 мифов о КГБ
10 мифов о КГБ

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷20 лет назад на смену советской пропаганде, воспевавшей «чистые руки» и «горячие сердца» чекистов, пришли антисоветские мифы о «кровавой гэбне». Именно с демонизации КГБ начался развал Советской державы. И до сих пор проклятия в адрес органов госбезопасности остаются главным козырем в идеологической войне против нашей страны.Новая книга известного историка опровергает самые расхожие, самые оголтелые и клеветнические измышления об отечественных спецслужбах, показывая подлинный вклад чекистов в создание СССР, укрепление его обороноспособности, развитие экономики, науки, культуры, в защиту прав простых советских людей и советского образа жизни.÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Александр Север

Военное дело / Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Сталин и враги народа
Сталин и враги народа

Андрей Януарьевич Вышинский был одним из ближайших соратников И.В. Сталина. Их знакомство состоялось еще в 1902 году, когда молодой адвокат Андрей Вышинский участвовал в защите Иосифа Сталина на знаменитом Батумском процессе. Далее было участие в революции 1905 года и тюрьма, в которой Вышинский отбывал срок вместе со Сталиным.После Октябрьской революции А.Я. Вышинский вступил в ряды ВКП(б); в 1935 – 1939 гг. он занимал должность Генерального прокурора СССР и выступал как государственный обвинитель на всех известных политических процессах 1936–1938 гг. В последние годы жизни Сталина, в самый опасный период «холодной войны» А.Я. Вышинский защищал интересы Советского Союза на международной арене, являясь министром иностранных дел СССР.В книге А.Я. Вышинского рассказывается о И.В. Сталине и его борьбе с врагами Советской России. Автор подробно останавливается на политических судебных процессах второй половины 1920-х – 1930-х гг., приводит фактический материал о деятельности троцкистов, диверсантов, шпионов и т. д. Кроме того, разбирается вопрос о юридических обоснованиях этих процессов, о сборе доказательств и соблюдении законности по делам об антисоветских преступлениях.

Андрей Януарьевич Вышинский

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Документальная литература / История