Читаем Семейные реликвии полностью

— О, Джульетта, поверь мне! Я сейчас хочу этого больше всего на свете. Однако… — он замолчал, не зная, что сказать дальше. Он не хотел ей говорить, что может причинить боль, так как боялся ее напугать; он не хотел описывать ей половой акт в подробностях, опасаясь, что ей станет противно от его откровенности.

— Однако, что? — резко и разочарованно выпалила Джульетта.

— Я хочу, чтобы для тебя все прошло хорошо, — закончил Эймос хмуро и посмотрел при этом так печально, что раздражение Джульетты сразу улетучилось.

Она улыбнулась и потянулась к нему.

— Я это знаю. Ты ужасно добрый. Но разве ты не видишь, я тоже этого хочу. А если медлить, то будут возникать сплошные конфликты.

Это очевидно, подумал Эймос. И она права: зачем ждать чего-то, если Джульетта только сердится от этого? Этак его стеснительность будет возрастать, и ему труднее будет уберечься от ошибки, способной обидеть ее. Да, ситуация складывалась безнадежная.

— Хорошо, — резко согласился он. — Но только не сейчас.

По крайней мере, ему нужен был сейчас перерыв, ему требовалось снова взять под контроль вырвавшийся наружу чувственный голод. Для блага Джульетты он должен продвигаться медленно, а в данный момент он был слишком разгорячен.

— Мне нужно время, чтобы… остыть, а ты, возможно, захочешь, — он неопределенно махнул рукой, — приготовить постель…

Лицо Джульетты снова озарилось улыбкой.

— Да, ты прав. — Она предпочитала раздеться и облачиться в ночную рубашку не в присутствии Эймоса. Это позволило бы уменьшить неловкость и смущение. — Чудесно, что ты подумал об этом. Я побегу наверх и переоденусь.

Джульетта пошла было прочь, но обернулась и улыбнулась Эймосу. Ее губы слегка припухли и порозовели от поцелуев, а в глазах еще оставалось желание. Она выглядела так божественно восхитительно, что Эймос ощутил новый прилив страстного желания. Он понял, что с ней продвигаться вперед медленно будет чертовски трудно.

Эймос старался как можно дольше пробыть во дворе, намного дольше, чем требовалось Джульетте, чтобы переодеться в ночную рубашку. Но он знал, что это время нужно ему куда больше, чем ей. Ему с огромным трудом удавалось успокоить возбуждение, вновь и вновь вспыхивающее от каждой мысли о Джульетте, о том, как она раздевается у него в комнате наверху, о том, что она ждет его.

Но, в конце концов, он собрался с духом и вошел в дом, направившись сразу же наверх, в свою спальню. Дверь была отворена и Эймос помедлил перед самым входом, глядя на Джульетту. Она сидела на кровати, поджав под себя ноги, с распущенными по-девчоночьи волосами. Тусклый свет керосиновой лампы падал на ее лицо и выделял белые полоски в ее золотисто-рыжих волосах, отчего казалось, что Они светятся в темноте. Услышав его шаги, она повернулась к нему. Глаза Джульетты оставались в тени, но губы улыбались приветливо.

— Привет, Эймос, — слегка дрогнувшим голосом произнесла Джульетта.

У Эймоса все замерло и напряглось в груди и он не мог вымолвить ни слова. Сейчас он так сильно хотел ее, что сам не мог понять, как он еще держится. Он хотел дотронуться до ее теплой и мягкой кожи, запустить пальцы в эти пышные волосы, прижать ее к себе и целовать, целовать бесконечно. Эймос испугался охватившего его порыва страсти.

Он приблизился к Джульетте, стараясь утихомирить клокочущие в нем чувства.

— Джульетта, — он еле слышно прошептал это имя. — Пришло время ложиться спать.

Эти обычные слова зазвенели сейчас особенным смыслом.

Джульетта согласно кивнула головой, не сводя с него глаз, которые светились сейчас так необычно, что это поразило Эймоса до глубины души. Он чувствовал, что не сможет жить дальше, если не возьмет ее сейчас. Эймос коснулся лица Джульетты. Его пальцы скользнули по ее щеке, едва дотрагиваясь до кожи, а глаза следили за их движением. Его собственная кожа казалась совсем коричневой рядом с кожей Джульетты, а затвердевшие от работы руки выглядели грубыми на фоне ее утонченных и нежных линий. Джульетта заглянула ему в глаза и увидела в них горячее желание. Оно ощущалось и в жарком прикосновении его руки, и в легкой дрожи, пробегавшей по ней. Где-то в глубине поднялась и разлилась по всему телу Джульетты волна ответного чувства.

— Как ты прекрасна, — тихо произнес Эймос. — Такая изящная и прелестная. Я боюсь сделать тебе больно.

— Сделать мне больно? — удивленно повторила она, затем улыбнулась. — Нет. Как ты можешь сделать мне больно?

— Не нарочно. Незаметно для себя. Я ведь такой неуклюжий. — Он вовсе не собирался открывать ей свои опасения, но странным образом не мог остановить сбивчивые объяснения. — Ты такая хрупкая, мне просто страшно… — Его рука скользнула по ее щеке, изгибу шеи и он медленно, раздвинув пальцы провел ладонью по ее плечу вниз и снова вверх. Эймос опять следил за движением своей руки, зачарованно разглядывая белую нежную кожу, по которой скользили кончики его пальцев.

Перейти на страницу:

Похожие книги