Семейные обязательства

- Нет! – Отрезал Владимир. – Мстиславу ты, к счастью, и близко не родня. Хотя папаша твой, похоже, был сильно не прост. Черт его знает, что с ним не так, но Лизавета нашла не человека или мага. Точнее не скажу, не знаю. Просто чую… Мы все, как и наши виноградники, выросли на силе предгорий, на серебряной крови прежнего царства. Особенно те, кто здесь родился. А в тебе есть и наше, и чужое. Сама разберешься. Главное – береги замок и земли, в них вся жизнь. Род захиреет, если снова откажется от Лунного замка.

- Ага, - пьяно хихикнула Элиза, - мы вроде как вампиры с их доменами? Или чудища с цветочками аленькими?

Со скрипом открылась дверь в склеп. Лучи закатного солнца легли на стол, в их свете потускнела лампа и заплясали пылинки в воздухе.

- Барыня? С вами все в порядке?

- Д-да, Настя, все х-хорошо, - кое-как выговорила Элиза. Язык не слушался. Попыталась встать, но получилось плохо – нога подвернулась, и она боком упала на каменный стул. Голова сильно кружилась. Элиза снова попыталась подняться, но только неловко взмахнула рукой и нечаянно сбросила со стола пустую бутылку. Она упала с глухим стуком, чудом не разбилась и покатилась к стене.

- Вы нашли прекрасное место для того, чтобы напиться, - вздохнула Настя. – Употребить столько вина в одно лицо, из горла, в фамильном склепе – это вы молодец. Сразу видно, благородная дама.

- Т-ты чего это? Совсем… - Элиза попыталась устроить нахалке гневную отповедь, но поняла, что сейчас у нее не получится. Никак. Суметь бы встать.

Настя осторожно подняла ее, придерживая за талию, и повела к двери.

Предков Элиза больше не видела. То ли они решили не показываться посторонней, то ли и впрямь существовали только в ее воображении.

На всякий случай она обернулась и прошептала:

- Покойтесь с миром. Спасибо вам… родные.

Ей показалось, что в правой галерее блеснул клинок — кто-то отсалютовал новой госпоже Лунного замка.

Поднявшись по ступенькам, Элиза глубоко вздохнула, закрыла глаза и подняла лицо к низкому зимнему солнцу. Она простояла так почти минуту, дыша полной грудью и представляя, что Лунный замок – живой. Не просто земля, а душа, суть, кровь, плоть… Слова становились бессмысленными и пустыми, ведь Элиза сама была этой землей, развалинами замка, виноградником, полями, перелесками, неглубокой бурной речкой, несущей ледяную воду с гор, дорогами и лесом.

«Мой дом, - одними губами прошептала она. – Моя земля»

Они были на полпути от склепа к замку, когда мир неуловимо изменился, Элиза почувствовала запах гари, увидела дымный чад и огонь, грозящий неминуемой смертью… И тут на них с Настей откуда-то извне вывалились три человека.

Стонущий отец Георгий почти в беспамятстве. Поцарапанный, но бодрый Эрик, измазанный в саже, с обгоревшими волосами и подпаленным рукавом и пан Казимир, он же – принц Ульрих, одетый франтом, но почему-то избитый, с кляпом во рту и привязанной к голове короной – точной копией императорской.

От испуга и удивления Элиза мгновенно протрезвела.

Глава 22. Мертвецы и курганы

Три возгласа прозвучали одновременно.

- Получилось, мать твою через семь заборов! – счастливо заорал Эрик.

- Мамочки! – ахнула Элиза.

Слова Насти можно было перевести так: «Вы напугали меня внезапным появлением, но я рада вас видеть».

Элиза в недоумении крутила головой. Вот, значит, как выглядит телепортация?

Запахло паленой кожей и тканью — принц Ульрих пережигал на себе веревки. Он выплюнул кляп, с отвращением скривил физиономию и кинул в обернувшегося к нему Эрика пылающий шар. Эрик отшатнулся, куртка на его груди занялась неярким огнем.

Аккуратный, красивый сапожок Насти впечатался под ребра принца. Потом еще и еще. Ульрих дергался, ругался и пытался отмахнуться горящей рукой, но охранница была быстрее и не настолько уставшей.

Эрик скинул горящую куртку в сугроб и побежал к видневшейся неподалеку церкви. Опешившая Элиза нагребла руками снега и швырнула в Ульриха — погасни! Прекрати!

Колдовской огонь с шипением потух.

Эрик возвращался, неся дарохранительницу. Вслед ему спешил священник. Он призывал на голову нахала кару Господню и кричал об осквернении храма.

Добежав до скорчившегося на земле Ульриха, Эрик поставил рядом с ним позолоченную коробочку со святыней. Принц горько вздохнул и закрыл глаза.

Элиза отряхнула с ладоней растаявший снег и пошла к негодующему батюшке – успокаивать и договариваться.

Через полтора часа они сидели в тщательно отмытой гостиной. К гордости Элизы, она сумела сделать ее почти уютной – сюда снесли почти всю уцелевшую в замке мебель, нашли не съеденные молью портьеры и даже (вот уж чудо из чудес!) изящный серебряный сервиз.

Сюда же перевесили на удивление хорошо сохранившуюся огромную батальную картину. На ней строй конницы несся на неприятеля. Впереди простер меч человек в железной короне, за ним скачут его воины.