Семь возрастов смерти. Путешествие судмедэксперта по жизни

Дэниел следил за собой. Его волосы были аккуратно подстрижены и еще не начали редеть, а судя по мышечному тонусу, он явно поддерживал форму. Вместе с тем его организм, как и любого другого человека, достиг своего пика примерно в двадцать пять лет. Вот уже двадцать лет как шел медленный, но неотвратимый процесс старения. Уже двадцать лет умирали незаменимые клетки его тела.

Да, некоторые клетки нашего организма обновляются на протяжении жизни, но даже эта способность с возрастом угасает. Многие клетки попросту теряются навсегда. Прежде всего, регенерации не подлежат клетки сердца, бо́льшая часть клеток мозга и клетки самых важных участков почек. В качестве компенсации мы получаем чуть больше сердца, намного больше мозга и значительно больше почек, чем, пожалуй, действительно нужно. Этот избыток позволяет нам в некоторой степени сопротивляться процессу старения, но от него все равно никуда не деться.

Известно, что под воздействием солнечного излучения кожа теряет эластичность. Клетки кожи регенерируют и способны на невероятное восстановление, но одним из долгосрочных последствий этого воздействия, безусловно, становятся морщины. Вместе с тем у каждого это проявляется по-своему. Если годами подвергать двух людей одинаковому воздействию солнечного света, у одного кожа может стать морщинистой уже к сорока, в то время как у второго может остаться относительно гладкой вплоть до восьмидесяти. Разница, разумеется, кроется в генах. И раз такое может происходить снаружи нашего тела, можно с уверенностью предположить, что нечто подобное проистекает и внутри него и всевозможные клетки организма могут погибать с разной скоростью. Наш индивидуальный график старения, должно быть, определяется на генетическом уровне, однако среда и образ жизни могут значительно его корректировать.

Подобно большинству из нас, Дэниел наверняка бы заявил, что особо не замечает последствий старения. Наверняка ему доводилось говорить, что в свои сорок пять он чувствует себя не хуже, чем в двадцать пять. Между тем вокруг его живота имелась небольшая жировая прослойка, которая, подозреваю, десять лет назад была менее заметной и более равномерной. Возможно, у него уже появилась потребность в очках для чтения или же он начал задумываться о проверке зрения. Поскольку он поддерживал себя в форме, накопительный эффект от мелких травм мог давать о себе знать. Возможно, если надавить, он признался бы, что лечил незначительные заболевания, которые оказались более устойчивыми, чем ожидалось. Или же мог признаться в доверительной беседе, что переживает по поводу пищеварения или нарастающих проблем с зубами.

Ничего из этого не могло оказать на его жизнь существенного влияния, а с точки зрения судмедэксперта большая часть признаков старения была микроскопической. Так, почки обладают сложной и хитроумной системой фильтрации, которая оставляет в крови все, что может понадобиться, и выводит из нее токсины и избытки различных веществ. Кровь проталкивается через крошечные пучки фильтрующих капилляров, называемых клубочками. У Дэниела, как и у большинства сорокапятилетних, некоторые из них отсутствовали. Возможно, в прошлом он перенес какую-то инфекцию, о которой давно забыл, или же почки могли пострадать от действия токсинов окружающей среды, попадающих в организм без ведома или с ведома хозяина (любая область организма, участвующая в выведении продуктов жизнедеятельности, может пострадать от воздействия алкоголя, никотина и других веществ, которые, как заверяет мозг, нам нравятся), — как бы то ни было, к этому возрасту фильтрационная система почек, как правило, местами попросту отсутствует.

Осмотрев сердце Дэниела, я обнаружил верный показатель возраста: липофусцин — красивый блестящий пигмент, совершенно ненужный нашим клеткам, от которого они тем не менее не могут избавиться. В некоторых случаях скопление этого пигмента может привести к проблемам (он может играть роль в дегенерации желтого пятна глаза), но в целом этот продукт жизнедеятельности, радующий своим великолепием как невооруженный глаз, так и под микроскопом, с годами накапливается без какого-либо вреда в различных органах нашего тела. Количество липофусцина может довольно точно указать на возраст, подобно тому как археологи способны оценить по размерам мусорных куч, как долго в том или ином месте жили люди в прошлом. У Дэниела, как и следовало ожидать в его возрасте, этот пигмент был щедро рассыпан по сердцу, словно разнесенное ветром крошечное конфетти.

Знал ли он об этих микроскопических изменениях? Разумеется, нет. Знал ли о проблеме с клапаном сердца? Вряд ли.

В его медицинской карте, присланной его терапевтом, об этом не было ни слова. Хоть он и попал сюда совершенно по другой причине и никакого прямого отношения к его смерти это не имело, я все равно должен был указать столь значительную патологию в своем отчете.