Семь. Повесть о детстве

В лесу с дедом было не страшно. Там галдели на десятки голосов птицы, то тут, то там взлетали глухари, я собирал их красивые перья, чтобы сделать индейский головной убор, как в фильмах с Гойко Митичем. Из кустов с визгом выскакивали огромные зайцы, за одним из них я погнался и чуть-чуть не схватил за его длинные уши. Над головой проносились полосатые бурундуки и гордо планировали белки летяги. В одной из лощин, в первую нашу поездку я обнаружил обнажение сланцев с отпечатками трехпалых лап, но так и не смог отыскать эти сланцы снова, чтобы показать деду свою палеонтологическую находку. А в последней поездке на странные следы на земле наткнулся уже сам дед, он сказал шепотом: Яг – морт. И потребовал, чтобы мы немедленно отправились к брошенному у лесной тропы мотоциклу. Больше этим летом, мы с дедом не ездили в лес. Конечно, я расспрашивал деда, чего он так испугался, он отвечал, что это были следы медведя. И уже став взрослым, и вспомнив об этой истории, я нашел, перебрав море литературы, имя Яг-морта, – злого волосатого лесного человека, страшилку из легенд племени чудь.

8. Клад

Клад. Каждый мечтает найти свой клад. Найти клад – от этой мысли кружится голова. Что такое клад в семь лет я конечно не осознавал, мне представлялся железный сундук, набитый старинным оружием, монетами и украшениями, и конечно каким–то потусторонним волшебством. Зато, я очень хотел найти свой клад, чтобы купить всем самым важным для меня людей все, о чем они мечтают, а себе немецкую железную дорогу с паровозом. Такая была у рыжего Никиты в детском саду. Никита часто приносил ее в сад, но никому не давал играть, сам собирал, запускал паровоз, а мы смотрели затаив дыхание, как из трубы игрушечного паровоза идет настоящий пар. Мы не раз сговаривались с другими мальчишками и девчонками отобрать у Никиты его чудесный паровоз, но Никита был очень крупным мальчиком и умел драться…

Откуда взялась сама идея поиска клада?

Ну, во-первых, Лека внезапно увлеклась чтением и прочла «Остров сокровищ» Роберта Стивенсона, и решила, что мы с Сереньким, просто должны найти для нее этот самый клад. Она как всегда загорелась новой идеей, и фиг было этот пожар просто так затушить.

Во-вторых, виновата моя мама. Однажды, приехав навестить меня, за вечерней чашкой крепкого чая из желтой пачки с тремя слонами, с испеченными в настоящей русской печи бабушкой Фисой вкуснейшими ватрушками с протертой черемухой, она, за разговором, который касался того, «на что, и как дальше нам жить», вдруг вспомнила, как вместе с подругой, нашла десять лет тому назад, на огороде у подруги клад. Они просто решили сделать новую грядку у развалившегося сарая, и нашли свое сокровище. Это был обернутый рогожей чугунок с тридцатью золотыми николаевскими червонцами и сотней серебряных рублей. Я попросил, и мама показала мне этот николаевский серебряный рубль – подарок подруги. Подруга уже давно переехала жить в другой город, еще дальше, чем Пермь, кажется в Свердловск, точно никто не знал. Они с родителями тихонечко продали все эти монеты, кажется, стоматологам, и частично сдали в ломбард, а затем, скрылись до того, как эта история ушла в народ.

– Ма-ма!!!! – тогда закричал я. Я тоже хочу найти клад. – Где вы его нашли? Может быть, там есть еще!

– Глупенький, – сказала мама, обняв меня за плечи. – Там уже давно ничего нет. И не могут клады встречаться так часто, чтобы их легко было найти.

– Нет, – возразила бабушка Фиса, – у нас кладов встречается много, главное знать, где искать.

А мама посмотрела на бабушку строго, и та замолчала.

Но, я уже загорелся в точности как наша Лека. Я просто грезил наяву поиском клада.

Ленка, она же – Лека, рассказывала, что наш древний город, это – перекресток древних торговых путей, место встречи разных народов и ушедших в тысячелетия цивилизаций. Здесь в «серебряном треугольнике», в междуречье Камы, Вишеры и Колвы, под землей хранятся необычайные сокровища вогулов, скифов, византийцев, иранцев, китайцев и русских купцов.

Позднее, уже став взрослым я прочитал об истории местных кладов – артефактов в книге одного дедушкиного друга – Георгия Чагина. Георгий Чагин писал, что «основное отличие этих кладов то, что их владельцы, прятали их в надежде найти и выкопать». Поэтому оставляли приметы, рисовали карты и составляли завещания–инструкции для потомков. Или делали заговор, на то, что найти этот клад смогли бы только они сами или их потомки.

Драгоценные сосуды и блюда с выгравированными на них изображениями царей, осажденных крепостей и фантастических животных использовались предками – коми–пермяков и манси в шаманских обрядах. От глаз и загребущих рук новгородских ушкуйников священную утварь прятали в земле. А спустя сотни лет местные жители находили эту посуду в своих огородах.

Но тогда когда мне было семь лет, я ничего этого не знал. Я просто очень хотел найти клад.

– Я же тебе говорила! – улыбалась Ленка. – Клады бывают.

– Теперь, я тебе верю, – я очень старался выглядеть виноватым, хотя совершенно этого не чувствовал.