Семь кругов Яда

— Вы действительно молодец, — вздохнула я, выдавливая из себя улыбку, перечитывая фразу снова и понимая, что какой-то моей части тела пора давать медаль передовика производства. — Вы настоящий гений! Мне очень нравится, только «ко» перед… хм… добавьте… А так все замечательно!

Первые штрихи будущего портрета были многообещающими…

На столе лежала стопка черных каталогов. Я взяла верхний, задумчиво пролистала, а потом застыла на месте. Пришлось взять второй и проверить свою догадку. Не знаю, как вам, но если мне в руки дадут «Какалог», то я задумаюсь о некрологе.

Глазик нервничал, руки тряслись. Я потом выпишу им именные награды премии Дарвина, но сейчас нужно быть очень терпеливой и доброжелательной. На носу важное событие.

— Исправьте, пожалуйста, — кротко заметила я, пытаясь не спугнуть боевой дух моей… команды. — Очень-очень красиво получилось… Вы просто талант! Я так рада, что вы работаете с нами!

«Принцы» ныли, как маленькие девочки, разглядывая свои костюмы и ощупывая выбритые лица, художник орал, что у него не помещается! Я краем дергающегося глаза увидела в самом низу щита радостную новость: «Члены президентского клуба стоят…» Ну что поделать? Стоят, и слава богу! Жаль, то, что стоят они выше обычных партнеров, художника не волновало…

— Вы как-нибудь попробуйте дописать, — ободряюще улыбнулась я, чувствуя, как ежики уже пришли по мою душу от таких радостно-эротических новостей. Завтра у нас состоится презентация, которую мы должны провести со всей торжественностью прямо в столице. От этого зависит доверие к нам как к компании.

— Кончил! Любуйся! — заорал художник, тыкая мне под нос деревянный мольберт. С доски смотрела на мир косыми глазами вобла с парезом лицевого нерва. Правый глаз у меня сполз на щеку, зато левый подозрительно прищурился, как бы изучая платежеспособность клиентов.

— Отлично, — выдавила я из себя подобие радостной улыбки — благодарности за то, что меня структура родная не узнает.

Несколько магов-новичков делали презентацию, рисуя радужные перспективы сотрудничества с нами. На фоне искрящейся радуги, как тараканы, бесцельно бегали какие-то человечки. Я присмотрелась. Такое чувство, что через пару секунд их накроет огромным метеоритом.

— Какая прелесть! — елейно улыбнулась я, прижав руки к груди. Если у наших конкурентов было полноценное кино-блокбастер 3D, то мы пока претендовали на двухмерную презентацию из рисунков на заборе. Вдоль радуги скакал веселый огурец на ножках-спичках…

— Какой милый огурчик! Да вы просто молодцы! — оскалилась в улыбке я, слушая возмущение художника, который пытался исправить каталоги. Овощ в помощь!

— Это вы! — гордо ответили аниматоры, а я внимательно следила за приключениями деятельного и неуемного овоща, который никак не хотел эволюционировать до прямоходящего, несмотря на несколько серьезных попыток.

— Вы понимаете, что это как бы символизирует ваше трудолюбие! — расцвел от похвалы один мультипликатор. — Мы просто подошли к этому вопросу нестандартно… Радуга символизирует будущее… А вы изображены как…

Я кивала и соглашалась.

— У меня опять не помещается! — заорал художник, тыкая мне в лицо «презентацией наших бонусов». «Руководство обещало нам пох…» — красовались красивые буквы в самом низу щита. Да, «походы» отменяются. Надо было писать «в круиз». Мы тоже очень хотим в круиз! Чуткое руководство идею поддержало, послав меня, правда, нежно. И Эврард изящно подчеркнул, что из того места, которое он выбрал нам для похода, сувениры ему не приносить!

Я вышла из зала, вслушиваясь в то, что на этот раз не влезает в предложении, «Идите, находчивые и трудолюбивые, прямиком в мою структуру!»

— А можно я не буду дописывать «…одчивые и трудолюбивые», — послышалось за спиной перед тем, как я осторожно закрывала дверь, чтобы не мешать рабочему процессу. — Люди и так все поймут!

Я быстрым шагом шла в сторону какого-нибудь темного уголка, вежливо улыбаясь и делая вид, что у меня все хорошо. Зайдя в свою комнату, я осмотрелась по сторонам, а потом заорала так, словно на меня бросилось стадо ежей. Схватив с кровати подушку, я остервенело швырнула ее на пол и принялась топтать! Задыхаясь от злости, я пинала подушку по комнате. Да они что? Сговорились? У меня по щекам текли слезы гнева. Ну почему нельзя просто взять и сделать все нормально? Перед мутным от слез взглядом промелькнула бабочка.

И тут я почувствовала, как меня обнимают. Я сглотнула, вдыхая запах и утыкаясь носом в чужую одежду, а потом засопела, как ежик. Меня гладили по голове, а я тихо всхлипывала, стараясь делать это беззвучно.

— Ти-и-ише, де-е-етка, ти-и-ише, — я жадно вдыхала запах, вцепляясь пальцами в чужую одежду.

— Это иллюзия? — прошептала я, впиваясь пальцами в Эврарда. Я едва доставала ему до груди.

— Де-е-етка, дру-у-ужба — это иллюзия. Сколько мо-о-ожно повторя-я-ять, — я слушала тихий голос и терлась щекой. — Ла-а-адно, мне пора рабо-о-отать…

— То есть мы — друзья? — удивленно спросила я, все еще наслаждаясь неуловимым запахом сандала.