Семь красавиц

Туркестанская царевна Повесть вторая

Воскресенье

В час, когда нагорий ворот и пола степей
Позлатились ярким блеском солнечных лучей,

В воскресенье, словно солнце поутру, Бахрам
В золотое одеянье облачился сам.

И подобен солнцу утра красотой лица,
Он вошел под свод высокий желтого дворца.

Сердце в радости беспечной там он утопил,
Внемля пенью, из фиала золотого пил.

А когда померк лучистый тот воскресный день
И в покое брачном шаха воцарилась тень,

Шах светильнику Китая нежному сказал,
Чтоб она с прекрасным словом свой сдружила лад.

Попросил кумир Турана повесть рассказать
Сказочную, — дню, светилу и дворцу под стать.

Просьбу высказав, он просьбы исполненъя ждал.
Извинений и уверток шах не принимал.

И сказала дочь хакана Чина — Ягманаз:
«О мой шах, тебе подвластны Рум, Туран, Тараз.

Ты владык земли встречаешь пред дворцом твоим,
И цари хвалу возносят пред лицом твоим.

Кто тебе не подчинится дерзостной душой,
Под ноги слону да будет брошей головой». 

И рассказ царевны Чина зазвучал пред ним;
Он струился, как кадильниц благовонный дым.

Сказка