Семь камней

– Как мило. – Его воспоминания, как Оливия родила своего первого ребенка, Кромвеля, были почти такими же ужасающими, как воспоминания о битве при Квебеке, хотя и по разным причинам. Хотя и там, и там он видел кровь и кал. – Но мама…

– Ваша мать вызвалась сопровождать Оливию и помочь ей управляться с детьми. Оливия опять на сносях, и долгое плавание через океан…

– Опять? – Впрочем, Грей ведь знал, как Стаббс относился к сексу… что ж, по крайней мере, он занимался этим со своей женой. Джон с трудом сдерживался, но генерал этого не замечал, продолжая свои объяснения.

– Видите ли, я должен был плыть весной в Саванну, то есть этой весной, советником к полковнику Фолиотту, который формирует местную милицию для поддержки губернатора, и ваша мать собиралась поехать со мной. Так что нам показалось разумным, что она сначала отправится с Оливией и поможет ей устроиться, а я потом сделаю так, чтобы она присоединилась ко мне.

– Весьма разумно, – сказал Джон. – То есть весьма разумно то, что касается моей матери. Но что делать в Гаване британскому флоту?

– Адмирал Холмс, милорд, – с легким упреком напомнил Том. – Он рассказывал вам об этом на прошлой неделе, когда обедал тут с вами. Он сказал, что герцог Албемарль намерен отобрать у лягушатников Мартинику, а потом заняться и Кубой.

Грей вспомнил тот обед и примечательное блюдо – как он слишком поздно узнал, – замаринованные потроха морского ежа, смешанные с кусочками сырой рыбы и водорослями ульва, и все это было приправлено апельсиновым соком. Желая удержать своих гостей – все недавно прибыли из Лондона и сетовали на дороговизну ростбифа и картофеля в Вест-Индии, – чтобы они тоже не узнали, из чего это блюдо, он постарался, чтобы они пили часто и помногу местный пальмовый ликер. Напиток оказался весьма эффективным: после второго бокала они бы не поняли, что едят даже китовые экскременты, если бы его авантюрист-повар вздумал подать их на второе. Но в результате сам он помнил тот обед тоже несколько туманно.

– Но ведь он не сказал, что Албемарль предложил осадить Гавану, не так ли?

– Нет, милорд, но, возможно, он имел в виду и это, согласны?

– Бог его знает, – ответил Джон. Он ничего не знал про Кубу, Гавану или герцога Албемарля. – Или, пожалуй, знаете и вы тоже, сэр? – Он вежливо обратился к генералу Стэнли, тот выглядел все лучше под действием отдыха и коньяка. Генерал кивнул.

– Нет, – искренне признался генерал, – разве что я шесть недель сидел за столом с Албемарлем на борту его флагманского корабля. Если я теперь чего-то не знаю про бухту Гаваны, значит, возможно, это не представляет никакого интереса. Но я не делал никаких усилий для получения этой информации.

Генерал узнал об экспедиции Албемарля лишь вечером накануне отплытия флотилии, когда к нему из военного министерства пришел приказ об участии в ней.

– Конечно, корабль доплывет до Кубы задолго до любого письма, которое я мог послать вашей матери, так что я немедленно поднялся на борт, несмотря на это. – Он кивнул на свою перевязанную ногу.

– Секунду. – Джон поднял руку, ненадолго перебив генерала, и повернулся к слуге: – Том, беги – и я подчеркиваю, беги – к генералу Холмсу в его резиденцию и попроси его заглянуть ко мне, как только он сможет. А под словами «как только сможет» я имею в виду…

– Прямо сейчас. Да, милорд.

– Спасибо, Том.

Несмотря на выпитый коньяк, мозг Грея наконец оценил ситуацию и теперь просчитывал, что можно с этим сделать.

Если британский флот появится в бухте Гаваны и начнет обстрел города, то семье Стаббса и леди Стэнли, известной также как вдовая герцогиня Пардлоу, будет грозить не только физическая опасность. Скорее всего, они сразу станут заложниками Испании.

– Когда показался остров Мартиника и к нам присоединился Монктон, я… э-э… реквизировал маленький одномачтовый тендер и поскорее направился сюда.

– Реквизировали, сэр? – спросил Джон, улыбнувшись генеральскому тону.

– Ну, честно говоря, я украл его, – признался генерал. – Не думаю, что меня подведут под трибунал, в моем возрасте… да если и так, мне плевать. – Он приосанился, выставил вперед заросший седой щетиной подбородок и сверкнул глазами. – Бенедикта для меня дороже.

Генерал знал про бухту Гаваны то, что это одна из лучших в мире глубоководных гаваней, способная вместить сотню линейных кораблей, и что вход в нее охраняли две мощные крепости: Кастильо Эль-Морро и Ла Пунта.

– Ла Пунта – настоящая крепость, служит для обороны, она возвышается над городом, хотя одной стороной обращена к гавани. Эль-Морро – как называют ее испанцы – больше первой, там размещается управление губернатора, Дон Хуана де Прадо. Там же находятся главные бастионы, контролирующие гавань.

– Если повезет, мне не понадобятся эти сведения, – сказал Джон, наливая ром в стакан с апельсиновым соком. – Но на всякий случай я запомню.