Семь грехов куртизанки

Он закинул ногу поверх простыни, укрывавшей бедра Пайпер.

— Нам сегодня обязательно идти на работу?

— Боюсь, что да, — проговорила Пайпер, запуская пальцы в густые кудри Мика и направляя его голову к своей груди.

Будучи человеком, известным своими способностями откапывать из прошлого затерянные тайны, Мик без труда нашел ее сосок под простыней. Он осторожно зажал его в зубах, скользнул рукой по ее животу, сдернул простыню и устроился между ее ног. Его пальцы скользнули по мокрой границе ее киски.

— Похоже, нас ждет очередной жаркий и влажный день, — сказал Мик, сбрасывая простыню на пол.

Он лег на Пайпер, одной рукой удерживая вес своего тела, а другой продолжая двигаться в ее щели.

Пайпер вздохнула, сраженная красотой его тела и мышц торса, перекатывающимися в утреннем свете. Когда палец Мика задел клитор, она дернулась от пронзившего ее удовольствия.

— Нам не стоит этого делать, — сказал Мик, раздвигая коленом ее бедра.

— У меня сегодня столько работы, — отозвалась Пайпер, поднимая таз в жадном нетерпении заполнить его пустоту и почти теряя рассудок от горячей кожи своего любовника и голубого сияния его глаз.

— Да у меня самого завал, — проговорил Мик, вдавливая в нее округлую головку пениса и медленно продвигаясь в заданном направлении.

— Примешь душ первым? — спросила Пайпер, запрокидывая голову в экстазе.

— Дамы вперед, — простонал Мик.

— Я сейчас кончу.

— Говорю же, дамы вперед.

Пайпер рассмеялась, чувствуя, как внутри рождается волна оргазма. Она протянула руки, обхватила Мика за шею и поцеловала его со всей нежностью, на которую только была способна. В следующий миг она кончила — ослепительно, забившись под ним и чувствуя, как пальцы рук и ног немеют на вершине сильнейшей кульминации. Она кричала в экстазе в губы Мика, удивляясь, как быстро и мощно достигла наслаждения.

Мик стал врываться в нее с силой и напором, не прерывая поцелуя, обхватив ее руками за спину и окружив нежностью, при этом немилосердно пронзая. Он напрягся. Его оргазм сопровождался утробным рыком. Судя по звуку, Мик был удивлен не меньше Пайпер.

Они медленно расслаблялись, продлевая поцелуй ленивыми касаниями губ и языка. Потом лежали друг у друга в объятиях, тяжело дыша и улыбаясь, подставив тела яркому утреннему солнцу.

— Ничего себе, — прошептал Мик некоторое время спустя. — Ты напала на меня, женщина. Теперь я опоздаю на работу.

— Я напишу тебе записку, — отозвалась Пайпер.

— «Уважаемый мистер Лапалья… — Мику пришлось унять приступ хохота и только потом продолжить: — Пожалуйста, извините доктора Мэллоя за опоздание. Он ставил градусник вашему старшему куратору».

Они лениво посмеялись, прижимаясь друг к другу. Когда веселье прошло, Мик притянул к груди голову Пайпер и погладил ее по волосам.

— О чем-то задумалась, любимая? — спросил он.

— О, не знаю. Наверное, сразу о многом.

Сама того не желая, Пайпер завершила ответ тяжелым вздохом.

— Хочешь рассказать?

Она приподнялась на локте и заглянула Мику в лицо. Он выглядел растрепанным и счастливым. Как удовлетворенный мужчина.

— Это по поводу выставки, — призналась Пайпер.

— Ничего удивительного.

Разглядывая, как ее пальцы играют в волосках на груди Мика, она продолжила:

— Знаешь, последнее время мне хочется, чтобы ее история была полнее. Офелия оставила богатейшее собрание писем, речей и очерков, относящихся ко времени, когда жила в Бостоне. Но дневников об этом периоде нет — по крайней мере нам о них не известно, — а я… — Пайпер посмотрела Мику в глаза. — Мне хочется узнать, что она переживала, после того как вышла замуж, родила детей и начала работать. Хочу прочесть о самых интимных моментах ее жизни в те годы. Увы, но это невозможно.

Мик погладил ее по щеке.

— Леди имеет право на маленькие тайны, тебе не кажется? — сказал он.

Пайпер улыбнулась.

— Пожалуй. Я не сую нос в чужие дела, просто хочется убедиться, что у них с мужем все сложилось хорошо. Что их любовь не остыла. Что она была настоящей.

— Тебе нужен гарантированный счастливый конец, — кивая, подытожил Мик. — Ты безнадежный романтик.

Пайпер фыркнула.

— Я?!

— О, вне всяких сомнений.

— Ха! — Пайпер минутку подумала, потом улыбнулась. — Если и так, то это Офелия во всем виновата.

Мик тихо усмехнулся.

— Брось, Пайпер, — сказал он. — Ты всегда была собой, даже в Уэллсли, даже до того, как нашла дневники и решила поймать меня в нежную западню соблазнения.

Она хихикнула.

— Да, наверное. — Она снова вздохнула. — Кроме того, мы с Офелией вообще не похожи. Она была обычной девушкой, которая старалась выглядеть сногсшибательно, а я просто заучка, которая пытается быть нормальной.

Мик приподнялся на постели и ласково положил ладони на плечи.

— С какой радости тебе понадобилось быть нормальной? — вдруг посерьезнев, спросил он. — Ты необычная, Пайпер. Ты не такая, как все женщины. Ты умнее большинства, а еще красивее, находчивее, энергичнее и храбрее. Не трать больше ни секунды на то, чтобы сравнивать себя с кем-то или пытаться быть на кого-то похожей… — Он оборвал себя. — Пожалуйста.

Пайпер ошеломила страсть в его голосе.