Selbstopfermänner: под крылом божественного ветра

— Слушай, если нужны деньги, позвони мне, и я тут же дам тебе требуемую сумму. Только, пожалуйста, помни о детях. Им ты нужна больше, чем своим проектам. И ты нужна нам здоровая. Я вообще против того, чтобы ты работала.

— А на что я буду жить, интересно?

— Я буду тебя содержать. Тебя, мальчишек. Нашу дочку. Или даже двух дочек. Ты ведь родишь мне дочку?

Я пододвинулся к ней поближе и обнял.

— У нас будет чудесная дочка…

— А если будет сынок?

— Тоже хорошо. Потом ты родишь мне дочку…

— А если опять будет сынок? Или даже два?

— Тогда я сделаю из них группу и назову это… Каулитц фюнф! Алекс и Дэнни будут солистами, а все остальные гитаристами.

Мари захихикала.

— Если следовать твоей теории, то мне надо переспать еще с Густи. Чтобы родить в твою группу хоть одного барабанщика.

— Я тебе пересплю с Густи, — рыкнул я, тиская ее.

Мари засмеялась, но неожиданно встрепенулась и высунулась из-под одеяла побольше.

— А ты как здесь очутился?

— В смысле? — не понял я, что она имела ввиду — то ли то, что я лежу рядом, то ли вообще.

— Ты же в Риме должен быть!

— А это… Ты меня сейчас убьешь…

— Что? — напряглась она.

— Ну, в общем… Только не ори, ладно?

— Я не могу орать — у меня горло болит.

— В общем, я забыл конверт с фотографиями в ресторане, а их продали прессе.

— Замечательно… — недовольно протянула Мари. — И ты прилетел, чтобы подписать полосу в печать?

— Я прилетел, чтобы забрать конверт. Нору Брюнольд помнишь?

— Да. У ее отца был рак, требовалась операция в Штатах. Я через Родриго добилась его госпитализации в США и дала ей недостающую часть денег. По-моему он до сих пор жив.

— Она передавала тебе привет.

— Спасибо. А причем тут Нора?

— Ох, Мари! Нора работает ответственным редактором светских новостей в «Бильде». Она стопит все новости, которые так или иначе касаются тебя или твоей семьи. А ты же знаешь — если сплетня не вышла в «Бильде», то она не будет интересна никому.

— А почему ты мне не сказал, что потерял конверт и что он всплыл в «Бильде»? Я бы забрала.

— Угу… Ты детей не можешь покормить, я уже вижу, как ты с температурой едешь за конвертом в «Бильд».

Мы болтали недолго. Я рассказал ей про тур, Мари все больше слушала, молчала и улыбалась, положив голову мне на плечо. Через некоторое время у Мари снова поползла температура вверх, ее зазнобило, и она начала жаться ко мне. Я дал ей жаропонижающее, выключил свет, разделся и забрался под одеяло, внутренне напрягаясь и готовясь к изгнанию с позором. Вместо этого Мари тут же подсунула мне ледяные ноги для обогрева, я обнял ее и закрыл глаза. Возможно, будь я не таким уставшим, а она не такой больной, мы бы провели ночь с большей пользой, но… Я даже не знаю, кто из нас отключился быстрее.

— Ты ничего не хочешь мне объяснить? — строгим голосом спросила мама, глядя, как я одеваюсь. Мари спала, а меня мать вытащила буквально из постели, точнее выловила в ванной, где я приводил себя в порядок перед дорогой.

— А что я должен тебе объяснить? — спросил я, натягивая носок.

Мама вышла с кухни, потом вернулась и закрыла дверь.

— Ты что делаешь? — зашипела она, нависнув надо мной. — Ты зачем девкам головы дуришь?

— Я расстался со Сьюзен.

— Что-то Сьюзен совершенно не в курсе, что ты с ней расстался. По крайней мере, вчера она была у меня дома и не выглядела как женщина, которая рассталась с моим сыном. Более того, у нее на тебя долгоиграющие планы. И не только у нее. Ты прекрасно знаешь, что тебя активно поддерживает ее семья. Или забыл? Сьюзен знает, что ты мутишь с Мари?

— Спятила? — аж вздрогнул я.

— Замечательно! А Мари знает, что ты живешь со Сьюзен?

Я отвернулся.

— Еще лучше! А ты подумал, что будет с Мари, когда она узнает, что ты ее обманываешь? Ты подумал, как она к этому отнесется? Ты знаешь, что твое имя у нее с языка не сходит в последнее время? Она только и говорит о тебе. Я еще понять не могла, с чего бы это у нас так глазки блестят. А тут вон что творится!

— Тебя не поймешь! То ты нас с Мари чуть ли не в одну постель кладешь, а то вдруг выясняется, что ты против!

— Я против того, чтобы ты их обманывал. Том, ты понимаешь, чем это для тебя кончится? Ты понимаешь, чем это для нас всех кончится? Ты понимаешь, что, если будешь им врать, то потеряешь и одну, и другую? Хотя, нет, насчет Сью я не уверена. Вот с ней ты и останешься! Я знаю, что ты любишь Мари уже много лет. Это все знают, кроме, пожалуй, самой Мари, которая все эти годы Биллу в рот смотрела и ничего вокруг не замечала. Я очень хочу, чтобы ты был счастлив, Том. Но ты выбрал неправильный путь. Разберись со своими женщинами, пока они не сделали это за тебя. Боюсь, тебе не понравится их решение.

— Я поговорю со Сьюзен, — потупился я.

— Давно вы с ней? — кивнула мама в сторону двери.

— Не поверишь, но мы даже ни разу не спали. И я вообще не уверен, что она со мной. Но я над этим работаю. Только Биллу не говори, пожалуйста.

— Он все равно узнает.

— Я боюсь его реакции. Он много раз мне ее отдавал за этот год, но я слишком хорошо его знаю. Мне кажется, что он все равно считает ее своей и может забрать в любой момент…

— Ты не уверен в Мари, да?