Секта

– Хотя выращивание шампиньонов обеспечивает экономическую основу жизни нашей общины, главное для нас – это исследовательская работа по изучению различных видов грибов. Именно здесь мы познаем чудеса Божьего мира, чтобы затем открыть его величие людям. Разумеется, это запатентовано. – Впервые он улыбнулся довольной улыбкой.

Томас с удивлением подумал, что Якоб Месмер словно не замечает царившего вокруг убожества. Казалось, он даже гордился тем, что мог сейчас предъявить посетителю.

– В этой области кроется огромный потенциал, – энергично продолжал Якоб Месмер. – Достаточно вспомнить такое изобретение, как пенициллин, энзимы для стиральных порошков, пестициды для борьбы с вредными насекомыми или дрожжи для пищевой промышленности. И все это – Божьи чудеса в виде крошечных микроорганизмов.

– Почему вы прекратили ваши исследования?

– Кто сказал, что мы прекратили? – поморщился Якоб.

Томас пожал плечами:

– Как-то непохоже, чтобы тут в последнее время кипела работа.

Глаза Якоба Месмера за синими стеклами сузились, превратившись в щелочки.

– У нас вовсю ведется работа по целому ряду направлений… Но массированная травля, которой мы подверглись, ударила и по научной части. Нелегко привлечь необходимые научные силы и инвестиции для работы над таким сложным проектом. Но Господь вознаграждает терпеливых. – Якоб Месмер постучал по металлической стенке старенького бронзового биореактора, и пустая емкость отозвалась глухим звоном. – Поэтому у нас в «Гефсимании» рука об руку идут труд, знание и, не в последнюю очередь, вера. Наша цель – физическое и духовное самообеспечение.

В этот момент затрещала рация Патрика, и он взял трубку.

– У нас тут ситуация возле бараков. Учитель рядом с тобой? Прием.

– Да. Что там стряслось?

– Он здесь нужен немедленно.

Якоб Месмер выхватил трубку у Патрика и поднес ее ко рту:

– В чем проблема?

В ответ послышался статический шум, наконец снова заговорил тот же голос:

– Беньямин… Это Беньямин. Он совсем обезумел. Он одержим бесом.

53

Когда Томас и Якоб Месмер подошли к баракам, перед первым из них собралось много народу, толпа обступила Беньямина, который сидел в темноте на корточках, как загнанный в угол зверь. Члены общины держались от него на расстоянии, боясь приближаться к скорчившемуся там, шипящему существу. Ближе всех к нему стоял Самуэль. Выставив перед собой распятие, он бормотал отдельные фразы из «Символа веры». Беньямин отвечал на это рычанием, иногда издавая какие-то непонятные гортанные звуки. Его лицо приняло желтоватый оттенок и было искажено безобразной гримасой.

Якоб Месмер протиснулся сквозь толпу к Самуэлю и оттолкнул его локтем:

– Я сам этим займусь.

– Он уже немного успокоился, – сказал Самуэль. – Мне кажется, милость Господня коснулась его.

– Вот как? – Подняв трость, Якоб Месмер ткнул ею в Беньямина.

Беньямин взревел и оттолкнул трость рукой. Члены общины за спиной Якоба отпрянули, и многие стали осенять себя крестом.

– Ага, Вельзевул, вот мы и встретились снова! – воскликнул Якоб Месмер. – И сила Господня вновь победит твое зло! – Он так энергично ткнул палкой в грудь Беньямина, что тот потерял равновесие и опрокинулся навзничь. – Сгинь, Сатана, оставь этого бедного человека!

Беньямин быстро поднялся на ноги и опять присел в той же позе, готовый к нападению. Он рычал и плевался в Якоба.

Якоб Месмер неустрашимо взмахнул палкой и нанес Беньямину несколько чувствительных ударов.

– Повелеваю тебе, Сатана! Изыди из этого тела и этой души!

Беньямин отбил удары, продолжая кричать на Якоба Месмера.

Через некоторое время запыхавшийся Якоб остановился, чтобы отдышаться.

– Так слушай же слова Евангелия, Вельзевул! – начал он, отирая рукавом вспотевший лоб. – Ибо Иисус спросил одержимого: как тебе имя? И одержимый сказал в ответ: имя мне легион, потому что нас много. Но Иисус изгнал их всех до единого, как я изгоняю тебя сегодня. Вон отсюда и ступай в свое царство тьмы!

Беньямин схватился за живот, другой рукой он сгребал на земле мелкие камешки и бросался ими в Месмера.

– Ле-ги-о-о-он, легио-о-он! – вылетали из его уст сиплые вопли.

– Вон отсюда!

Община начала громко молиться за одержимого. Некоторые при этом плакали. Томас глядел на это зрелище, которое показалось ему неким театральным действом, хотя мучения Беньямина и неподдельный страх окружающих придавали ему убедительности и достоверности. Разумеется, Томас не верил в одержимость Беньямина, но понимал, что с ним происходит что-то странное, и сейчас, в темноте и в окружении фанатиков, все это производило страшное впечатление.

– Держите его! – неожиданно приказал Якоб Месмер. – Помогите мне изгнать из него сатанинских бесов и положить конец творимому ими безобразию.