Сексуальный студент по обмену 2

я. – Мало того, что ты был груб с ней, но ты также ясно дал понять, что тебя больше

интересует Джеки, поэтому она, вероятно, слегка расстроилась. Но я не сомневаюсь, что

Берк поможет ей пережить это.

Я почти уверенна, что подала это, как истинная подруга.

Его глаза опускаются вниз, чтобы скрыть его... сожаление?

- Я понятия не имел, - пробормотал он себе под нос. - Черт.

Я пожимаю плечами. – Не беспокойся об этом. Вы, ребята, не знаете друг друга, и

только посмотри, двое из вас нашли людей более подходящих вам. Берк просто отличный

парень, ну а Джеки… - настала моя очередь опустить глаза. – Кажется дружелюбной.

- Что, правда, думаешь именно такой? Как по мне, то супер гостеприимной.

Нат подходит к нам, ее саркастическое заявление прекрасно вливается в сказанное

ранее, хотя и слегка завуалировано. – Не возражаете, если я присяду здесь?

Это скорее утверждение, чем вопрос, так как она уже заняла стул.

- Доброе утречко! - Она широко улыбается мне. – Ты уже рассказала Паттону о том,

что мы видели, как он трахал Джеки прошлой ночью?

Приплыли. Бомба сброшена прямо на завтраке с нами.

Я прокашливаюсь и делаю глоток воды, отчаянно ища официанта или официантку,

которые прервут это и примут мой заказ, но Нат неумолима.

- Мы правда не хотели, Паттон. Но твоя вечеринка на троих забыла закрыть шторы,

и… как ты уже понял, от этого было сложно отвести взгляд. Правда, Эхо?

- Я, хм, ну… - Я готова ее убить.

- Я думаю, Эхо пытается сказать, что мы сожалеем о том, что сделали это. Но не

волнуйся, нам стало скучно, и мы закрыли наши шторы перед грандиозным финалом, -

усмехается Нат, наслаждаясь шоком, нависшим над столом.

- Натали, Эхо… - произносит Паттон, его лицо малинового оттенка, а голос

напряжен. – Прошу прощения у вас обеих. Я должен был лучше позаботиться о вопросах

конфиденциальности. И если я вчера был каким-то грубым, - добавляет он, обращая

скорбные глаза на Нат, - я тоже извиняюсь за это. И что насчет, ну… я понятия не имел,

что возможно нравлюсь тебе, и Джеки была…

- Извинения приняты, - перебивает его Нат, стреляя в меня кинжалами. – Ты

большой мальчик, можешь делать что угодно и с кем угодно. – А теперь давайте поедим. –

Она сильно машет рукой в воздухе. – Что, черт побери, случилось с обслуживанием здесь?

Она симулирует досаду и вздрагивает.

- Извини Паттон, плохой выбор слов. Просто выскользнуло.

Я теряю суть остальной части их разговора, потому что воздух вокруг меня

потрескивает со знакомым электричеством, и волоски на моей шее встают дыбом. Не

поворачиваюсь, мне и не нужно. Просто Кингстон Хоторн вошел в комнату.

Когда он громко прочищает горло и объявляет, что мы отправимся в наш тур по

Бату через час, мое тело уже сказало мне, что он здесь. Реакция на его присутствие

никогда не давала сбой и всегда безошибочна.

Я не двигаюсь, когда он встает позади меня, его близость заставляет все мои

синапсы взорваться, он спрашивает слишком соблазнительным и спокойным голосом для

этого утра: - Ты сегодня присоединишься к моей группе?

- Я огорошила бедную Эхо молчанием, поэтому отвечу за нас, - говорит Нат со

смешком, когда я не отвечаю. – Да, мы присоединимся к тебе сегодня.

- Супер, - отвечает Кингстон, кончиками пальцев пробежавшись по моей шее,

возможно, мне это почудилось. – Автобус отходит через час.

Автобус? Я немного разочарована, но ничего не говорю… и, видимо, мне это и не

нужно.

Кингстон занимает свободный стул рядом со мной, опустив голову так, чтобы наши

глаза были на одном уровне.

- Что такое?

Эм… это жутко, что он умеет читать мои мысли? Возможно, он не это имел в

виду.

- Ничего, - улыбаюсь я – натянуто, как правило, мускулы моего лица отображают

ложь.

- Фигня, - ухмыляется он. – Что я говорил тебе о твоем неумении лгать, Любовь

моя?

Я наклоняюсь и шепчу: - Что я тебе говорила о том, чтобы не называть меня

«Любовь моя»? За этим столом сидят и другие люди.

Я чувствую его усмешку на моей коже, когда он наклоняется, его губы медленно

скользят по моей шее вверх к моему уху, в которое он шепчет:

- Нет, здесь никого нет, они просто ушли. Здесь только ты и я. Скажи мне, почему

ты не смогла ответить?

Он не должен говорить раскованно и хрипло, его дыхание опаляло мое ушко; это

несправедливо. Он не должен так близко находиться, и этот мужской запах и обольщение.

Мое сердце не должно предавать мозг, стуча так быстро и достаточно громко, чтобы

заглушить какой-либо звук хорошего рассуждения.

Я заставила себя отстраниться назад, удивленная тем, что стол на самом деле стал

пуст.

- Я просто… ну, подумала, что мы сядем на поезд на станции Паддингтон в Бат, -

отвечаю, как-то умудряясь сохранить нормальный тембр голоса.

- Ты хочешь прокатиться на поезде? - спрашивает он с оттенком веселья.

Я киваю. – Я никогда не ездила ни на одном… хотя, думаю, Метро не в счет.

- Конечно, - он берет меня за руку, переворачивает ее, чтобы мягко и нежно

поцеловать нижнюю часть запястья, прежде чем взглянуть на меня сквозь свои густые

темные ресницы. – Тогда будет поезд, лично для тебя.