Читаем Секреты крылатых слов и выражений [СИ] полностью

Количество сватов могло быть как угодно велико, но в дом к родителям невесты заходили только трое, неся в руках шапки. В одной были насыпаны орехи, во второй сласти или пряники. Третий же сват, всегда стоящий в центре, держал шапку с золотом. Если жених был, что называется, «не ко двору», то родитель с поклоном принимал шапку с угощением и звал сватов к столу, подсластить отказ. В случае, когда перспективы будущего замужества вызывали сомнения, выбиралась шапка с орехами. Сваты с родителями рассаживались по лавкам и, неспешно пощёлкивая, торговались. Но, разумеется, чаще всего выбиралась ЗОЛОТАЯ СЕРЕДИНА, то есть шапка с золотом.

Кстати, из традиции выбора искомой ЗОЛОТОЙ СЕРЕДИНЫ, появилось множество поговорок, таких как:

«Не по Сеньке шапка» — говорится родителями невесты в случае скупости жениха:

«Шапками закидать» — имеется в виду, что невзрачный жених осыпает будущего тестя золотом;

«Не купил батька шапки, так пусть уши мерзнут» — с этим всё понятно…

ЗОЛОТОЙ ВЕК

Золотой период в жизни человечества или ЗОЛОТОЙ ВЕК (aurea saecula) закончился с появлением земледелия. Как только появилась необходимость ухаживать за растениями, обрабатывать землю, бороться с грызунами — эпоха благоденствия закончилась. Сейчас уже не узнать имя того подлеца, что первый вскопал грядку и бросил семена. Однако, последователей у него оказалось великое множество. Они одомашнили животных, сшили одежду, нашли руду, построили мастерские. Чем всё это закончилось, сами видите.

Вообразите поселение ЗОЛОТОГО ВЕКА, к примеру, на берегу тёплого моря. Ранее утро, на верхушках пальм весело переругиваются птицы, иногда, с глухим стуком, падает созревший кокос, мерно гудят золотистые пчёлы. И вот, из одной хижины, крадучись выходит человек. В руках его лейка и деревянные грабли. Он, стараясь не шуметь, принимается окучивать и поливать небольшой огородец.

— Выращу много–много капустки. Такой в лесу не найти, — приговаривает он. — Пусть все видят, каков я.

И рождается ГОРДЫНЯ

— Вот, мерзавец, — подсматривает за ним из хижины сосед. — Хочет казаться самым умным.

И рождается ЗАВИСТЬ.

Постепенно просыпается всё племя.

— Ого, — говорят они. — Каков урожай! Не то, что опостылевшие кокосы и бананы. Вот бы полакомиться такой вкуснотищей.

И рождается ЧРЕВОУГОДИЕ.

— Как он хорош, с этими граблями в руках. Какие мышцы, как блестит тело, — бросает на земледельца пламенные взгляды жена соседа.

И рождается ПОХОТЬ.

— Разбил свой огород прямо посреди дороги, — злобно шипит охотник.

И рождается ГНЕВ.

— Эх, кабы все его плоды стали моими, — шепчет старуха.

И рождается АЛЧНОСТЬ.

— Мне такого огорода в жизни не видать, — вздыхает ребёнок.

И рождается УНЫНИЕ.

Вот так один жалкий огородник может ввергнуть счастливое и беззаботное племя в пучину грехов. Вот оно начало конца ЗОЛОТОГО ВЕКА.

ЗУБ ИМЕТЬ

При фразе «ЗУБ ИМЕТЬ», мне в детстве всегда мерещился упырь, таящийся в ночной листве и посверкивающий клыком…

По Далю ЗУБ — «косточка, вырастающая из ячейки челюсти, для укуса и размола пищи». Удивительно хорошо сказано! Однако выражение ЗУБ ИМЕТЬ никакие укусы и размолы пищи не подразумевает. Вспомним, что ЗУБ это ещё и:

— долька чеснока:

— элемент зубчатого колеса;

— острый выступ, насечка или зарубка. Отсюда, кстати, и заЗУБрина.

Так вот, дабы не забыть что–либо, раньше делались зазубрины «на память». Видите, ничего зловещего и вурдалачьего. Если, конечно, зарубка ставится не на прикладе ружья…

ЗУБЫ ЗАГОВАРИВАТЬ

Вспомните свои ощущения от визита в этот кабинет…

Ещё у двери вы ощущаете запах эфира, нашатырного спирта и крови. Звякают инструменты, падающие в металлический судок. Клещи, щипцы, иглы? Слышится вкрадчивый голос, призывающий «терпеть». Внезапно где–то в глубине зарождается леденящий душу свистящий звук. Он нарастает и превращается в жуткий зуд, вгрызающийся в каждую клеточку мозга. Кто–то, булькая горлом, словно, захлёбываясь кричит. И снова тишина. Скребёт о стекло металл, льётся вода. Вода ли?..

К стоматологу мы идём, только перепробовав старые добрые способы исцеления. Когда не помогает ватка, смоченная одеколоном, анальгин, чеснок и разведенный известью куриный помёт. Идём, прижимая ладонь к щеке, забыв, что существует элементарный и безболезненный «зубной заговор». Для проведения этого простейшего обряда необходимо:

— больной (Заговариваемый);

— старушка (Заговорщица);

— кружка воды (желательно кипячёной);

— бумажка с текстом (лучше бы, если Заговорщица выучит его наизусть).

Заговорщица встаёт перед Заговариваемым, держа в руках сосуд с водой и произносит, — Две сестрицы: Марья, да Дарья,

сами говорили, чтобы раба Божьего щеки не пухли, зубы не болели век по веку.

Тем моим словам ключ да замок, ключ в воду, а замок в гору.

Затем Заговариваемый принимает двумя руками сосуд с водой, выпивает и исцеляется…

Будьте ближе к земле, к корням, к истокам и вы забудете о монстре, облачённом в белый халат, сжимающем волосатыми руками окровавленные клещи.

ЗУБЫ НА ПОЛКУ ПОЛОЖИТЬ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза