Секретарь старшего принца 2

Упёршись в пол, я оттолкнулась и перебралась на диванчик. Убрав, наконец, крылья, стала оправлять кружева воротника. Сердце колотилось слишком быстро, кровь прилила к лицу. Мне было неловко находиться здесь с Элоранарром. Но и возвращаться во дворец не хотелось: с Танарэсом мы перекинулись всего парой фраз, наверняка он снова ко мне прицепится.

– Можно мне уйти с бала? – прошептала я.

Элоранарр остался лежать на полу, подсунул ладони под голову и закинул ноги на диван. Тени лежали на его бледном лице, словно чёрные кружева.

– Нет, у тебя же сватовство.

– Вы могли не утруждать себя поиском невесты для меня. – Я старалась дышать поверхностно, не улавливать его пьянящий аромат, пыталась взять себя в руки после этой внезапной близости.

– Ты последний представитель своего рода. Я стараюсь беречь тебя, не даю опасных заданий, но это не гарантирует тебе долгой жизни. Случиться может всё что угодно в любой момент, я успел это понять, а ты, похоже, нет. За эти семь с половиной лет, что я тебя знаю, ты не замечен ни в одной интрижке, не заигрывал ни с одной девушкой или женщиной, не присмотрел себе невесты. В борделе… у тебя нет любимой шлюхи, как это часто бывает у постоянных клиентов, ты ни одну не требовал дважды, просто приходил и брал свободную, словно тебе абсолютно безразлично, в кого совать.

– Я просто не встретил достаточно интересную драконессу. Я был занят, некогда было искать себе невесту, но теперь времени больше, я мог бы…

– Кого ты обманываешь? Тебе тридцать четыре, обычно драконы к двадцати шести уже заводят пары, а тебя женщины не интересуют.

Тут он прав, не интересуют совсем.

– Если вы из-за того раза, во время нападения… – осторожно начала я. Мы не обсуждали наш поцелуй, делали вид, что его не было, но сейчас… наверное, стоило поговорить об этом.

Элоранарр поморщился:

– Нет. Я из-за того, что чем дольше дракон остаётся один, тем меньше шанс, что он с кем-то уживётся. Да ты прекрасно всё знаешь и об изменениях в характере и магии, и об одержимости сокровищами.

Да, я знала: одиночество меняло драконов, нерастраченная любовь отдавалась сокровищам, с годами это приводило к отклонениям в психике, неспособности ужиться с кем-либо и магически воспринять свою пару, даже если такая найдётся. Редкие драконы-одиночки могли долго сохранять способность взаимодействовать с обществом. Исключение – ректор Академии драконов Дегон. Он пару не нашёл, но в свои триста с лишним лет умудряется управлять лучшим учебным заведением Эёрана. Правда, с головой у него не всё в порядке, но в потрясающе разумных пределах.

– Ты становишься одиночкой, – тихо произнёс Элоранарр.

– Вы ошибаетесь, я просто был занят службой, вы же знаете, последние годы у нас почти не оставалось свободного времени, но, обещаю, теперь я стану больше уделять внимания общению, я найду себе жену сам. Просто не надо… вот так, мне же с женой потом столетия жить. Вдруг я потом влюблюсь в другую?

– Если влюбишься – сможешь сделать возлюбленную официальной любовницей, у них прав практически столько же, сколько у жён, и дети считаются законными наследниками. Но если ты так и будешь сидеть один над своими сокровищами, потом даже любовь не поможет ужиться с избранницей.

Всё это было бы верным, будь я Халэнном, но я не интересовалась женщинами потому, что мне интересны мужчины. Интересен Элоранарр, интересны некоторые драконы, с которыми я пересекалась по делам службы, отношениям мешала необходимость сохранять конспирацию! И у меня не было собственной коллекции, я ни на чём не запечатлелась, поэтому не могла стать одержимой сокровищами – их просто нет.

Но в словах Элоранарра была и доля истины: если в ближайшие пару лет не начну ни с кем отношений, потом могут возникнуть проблемы, моя магия может не принять мужчину, ведь дракон мне нужен более слабый магически, чтобы дети получились серебряными, а такой не сможет долго преодолевать отторжение. Впрочем, для рождения детей, коли дойдёт до этого, долго жить с мужчиной не обязательно.

– Как вы правильно заметили, у меня нет сложности с продолжением рода, – напомнила я. – Близость в две недели после ритуального обмена кровью почти гарантирует зачатие, так что за выживание Сиринов можете не переживать.

Он так странно посмотрел на меня. И молчал долго.

– Халэнн, одиночество – это страшно. – Что-то было в голосе Элоранарра, что заставило меня отвести взгляд, потупиться и устыдиться собственных рациональных мыслей. – Это сначала кажется, что можно прекрасно прожить так, но с каждым годом становится всё тяжелее. Одиночество угнетает, давит, ломает хребет. Я не хочу, чтобы у тебя было так, чтобы после свершения мести не осталось ничего. Пусть будут дети и драконесса, о которых ты должен заботиться, что-то, что… станет держать тебя здесь, дарить надежду, смысл жизни.

– У меня есть смысл жизни.

– Месть. Я знаю. Беда в том, что ничего кроме этого желания я в тебе не вижу.

– Вам драконесс не жалко, которым вы подсовываете одержимого только местью дракона?