Седьмой свиток

Когда Тамре услышал, куда они собираются пойти, то показал короткий путь. Так что путешественники преодолели расстояние от источника до скалы возле заводи Таиты за пару часов.

Пока они отдыхали, Ройан заметила:

— Тамре, кажется, проводит целые дни, бродя по кустам. Он знает все дороги и звериные тропки. Он — превосходный проводник.

— Во всяком случае, лучше, чем Борис, — согласился Николас, вытаскивая барометр и делая еще один замер.

— Кажется, ты очень доволен собой. — Ройан смотрела на лицо англичанина.

— У меня есть к тому все причины, — сообщил он. — Если считать, что мы находимся на высоте сто восемьдесят футов над водой, а так оно и есть, плюс пятьдесят футов на глубину заводи, то получается, что начало стока все равно находится на сто футов выше, чем твой ручей в папоротниковом гроте.

— И что это значит?

— Это значит, есть вероятность того, что перед нами один и тот же ручей. Втекает вода здесь, а вытекает из грота.

— Но как Таита мог сделать подобное? — удивилась Ройан. — Как он добрался до дна заводи? Ты у нас инженерный гений, скажи, как бы ты сделал это?

Харпер пожал плечами, но она продолжала настаивать:

— Я хочу сказать, что должен быть какой-то способ для работы под водой. Как-то ведь строят опоры моста, дамбы или… Таита же как-то построил шахту ниже уровня Нила, чтобы измерять поток реки. Помнишь его описание гидрографа в «Речном боге»?

— В такой ситуации обычно строят кессонную плотину, — небрежно начал Николас, а потом умолк и перевел на Ройан удивленный взгляд. — Право слово, ты — генератор идей! Плотина! А что, если старый негодяй Таита запрудил всю проклятую реку?

— Разве это возможно?

— Я начинаю думать, что с Таитой все возможно. В его распоряжении, несомненно, были неограниченные человеческие ресурсы. А если он смог построить гидрограф в Асуане, то очень хорошо понимал принципы гидродинамики. В конце концов, жизнь египтян была полностью связана с сезонными паводками на реке и управлением наводнениями. Судя по тому, что мы знаем о старике, такое вполне возможно.

— Но как это можно доказать?

— Найдя остатки плотины. Перегородить Дандеру — адская работа. Скорее всего остались какие-нибудь свидетельства этого.

— Где он мог построить плотину? — возбужденно спросила Ройан. — Иными словами, где бы ты сам расположил ее при строительстве?

— Есть одно подходящее место для этого, — быстро ответил Николас. — Там, где дорога уходит от реки и углубляется в долину, а река падает в пропасть. — Оба повернули головы и посмотрели вверх по течению.

— Тогда чего мы ждем? — воскликнула Ройан. — Пойдем посмотрим.

Их возбуждение оказалось заразительным, и Тамре приплясывал и хихикал всю дорогу, ведя их через колючки вверх по долине. Когда путники добрались до водопадов, где Дандера врывалась в ущелье и начинала последнюю пробежку перед слиянием с Нилом, солнце светило не так яростно.

— Если Таита строил плотину здесь, — Николас обвел устье каньона взмахом руки, — он мог пустить реку по боковой долине — вот туда.

— Выглядит возможным, — рассмеялась Ройан. Тамре тоже захихикал, хотя не понимал ни одного слова. Он просто наслаждался происходящим.

— Нам нужны инструменты, чтобы измерить высоты и осознать действительный рельеф местности. Впечатление может оказаться обманчивым, но на первый взгляд это действительно выглядит возможным.

Харпер прикрыл глаза рукой и посмотрел на каменные выступы по обе стороны водопада. Они образовали своеобразный известковый портал, сквозь который неслась река, падая с обрыва.

— Я бы хотел залезть туда, дабы получить более ясное представление о рельефе местности. Согласна?

— Попробуй остановить меня, — отозвалась Ройан и начала карабкаться первой. Путь оказался не из легких, в некоторых местах известняк опасно крошился. И все же, забравшись на вершину восточной скалы, они были вознаграждены великолепным видом на расстилавшуюся внизу долину.

С севера поднималась стена ущелья, похожая на крепость с зубчатыми башнями. Вдалеке виднелись другие вершины, высокие пики Чокских гор, синие, как перо цапли в ярко-голубом африканском небе.

Вокруг простирались бесплодные земли ущелья, мешанина уступов, каменных игл, скал, хребтов пятидесяти разных оттенков: некоторые пепельно-серые и белые, другие — черные, как шкура быка, или красные, как его кровь. Приречные кусты были зелеными, даже ядовито-зелеными, а вдали от воды становились серыми и увядшими. Вдоль холмов с неровными вершинами виднелись очертания древних высохших деревьев, тянущих мертвые ветви к лазурному небу.

— Картина жуткого опустошения, — прошептала Ройан, оглядываясь по сторонам. — Природа неприрученная и неприручимая. Неудивительно, что Таита выбрал это место. Оно изгонит любых незваных гостей.

Они помолчали, захваченные диким великолепием природы, но как только немного отдышались после подъема, вновь обрели энтузиазм.