Седьмой совершенный

- Обычно так говорят о том, кто вообще не существует, - не успокаивался Имран.

- Ты слишком дерзок для гостя, - не выдержал жрец.

- Прости, - миролюбиво сказал Имран, - моя любознательность обидела тебя. К сожалению, я не могу ждать.

Имран замолчал. Он вдруг почувствовал сильную слабость, на лбу и висках выступила холодная испарина. Когда приступ откатил, он ощутил острое чувство голода.

- Не найдется ли здесь какой-нибудь еды? - попросил он.

- Конечно, найдется, - доброжелательно ответил жрец, - но у нас не принято есть в одиночку. Наши трапезы совместные, потерпи до захода солнца, вернутся братья с работы, и мы все вместе подкрепимся.

- Понимаю, - сказал Имран, - но я плохо себя чувствую, нельзя ли для меня сделать исключение.

- Сочувствую, но порядок для всех один.

Имран почувствовал, что еще немного, и он упадет в обморок.

- А подышать свежим воздухом можно в одиночку.

- Можно, но не уходи далеко.

Имран поднялся и пошел в указанном направлении.

Выбрался наружу и сел на ближайший валун. По-видимому, он находился в пустыне. Повсюду, куда хватал взгляд, была голая каменистая земля с зарослями колючек и редкими пальмами вдали.

За ним никто не следил, путь был свободен, и можно было уйти. Но Имран решил все же дождаться ужина.

Община, куда попал Имран, жила очень замкнуто, у них было общее имущество, совместный труд и не было ни одного раба, так как они осуждали рабство. Их целью было подготовить себя к решающей схватке с "сынами тьмы", носителями злого начала. Зло в мире они представляли, как свойство людей обогащаться и угнетать другие народы. Общиной управляли жрецы. Путем строжайшей дисциплины и постоянного контроля жрецы добивались полной изолированности общины. Чтобы попасть в нее человеку со стороны, необходима была рекомендация члена общины. Но Имрану так и не удалось получить ясного ответа, на вопрос, каким образом он попал в общину и кто за него поручился. Сколько Имран не напрягал память, он не смог вспомнить человека по имени Назар из тех, кто сражался рядом с ним. Но потом Имран сообразил, что среди людей окружавших его в осажденной крепости, мало кто назывался собственным именем и перестал ломать над этим голову.

На вечерней трапезе, он наравне со всеми получил ломоть хлеба с козьим сыром и чашку козьего молока.

"Негусто, - сказал себе Имран, - вот первая причина, из-за которой можно отсюда уходить".

- Здесь всегда так кормят? - спросил он своего соседа.

- Если бы, - ответил сосед, - а то постимся еще часто.

После ужина Имрана позвали в соседнюю пещеру, где вокруг костра сидели пять человек, среди которых был уже знакомый ему жрец по имени Елеазар.

- Садись, - сказал Елеазар.

Имран повиновался.

- Мы говорим о том, чтобы оставить тебя в нашем братстве.

- Наверное, я не подойду вам, - неуверенно сказал Имран.

- Отчего же? - удивился Елеазар.

Имран решил не говорить о скудной пище.

- За меня некому поручиться, - сказал он.

- Это так, но, учитывая твой военный опыт, мы решили, что можем взять тебя без рекомендации, но с одним обязательным условием.

- Интересно?

- Ведь ты мусульманин, не так ли?

Имран кивнул головой.

- А мы христианская община, чтобы стать полноправным членом, ты должен перейти в нашу веру.

- Благодарю за доверие, - уклончиво сказал Имран.

- Ты должен дать обет, что никогда, ни при каких условиях не станешь сообщать людям Кривды наше учение.

- Я умею хранить тайны, но не могу понять, какой смысл в учении, если его не распространять повсюду.

Жрецы переглянулись и один из них, сидевший напротив Имрана сказал:

- Дерзок ты, пришелец.

- Я ему то же самое сказал днем, - в тон произнес Елеазар.

- Я не хочу оскорбить ваше учение, - не унимался Имран, - я хочу понять его смысл. Елеазар говорит, что готовите себя к схватке с сынами тьмы. Надо полагать, что сынами тьмы вы считаете людей не являющихся членами вашего братства. Если светом разуметь ваше учение, то несправедливо сначала лишить людей света, а потом наказывать их за это. Разве я не прав.

Жрецы, внимательно слушавшие Имрана, вновь переглянулись и сидевший напротив, произнес:

- Тьма это нечто большее, чем просто отсутствие света. Но я вижу, что червь сомнения слишком глубоко проник в твое сердце. Боюсь, что от твоего пребывания в общине будет вред нашему делу.

- Что толку сидеть в темных углах и вынашивать планы, - нетерпеливо сказал Имран, - надо действовать.

Недовольное враждебное молчание было ему ответом. Имран поднялся, было, чтобы уйти, но Елеазар вдруг спросил:

- Человек, который принес тебя сюда, сказал, что ты махди, что это махди?

- Махди - это мессия, - не колеблясь, ответил Имран.

- То есть ты мессия? - уточнил Елеазар.

- Да, - поднявшись во весь рост, - произнес Имран.

После этих слов в пещере наступила тревожная тишина.

Через некоторое время один из жрецов молчавших до сих пор, сказал:

- Мессия уже приходил в этот мир, и имя ему было Иисус.

- Да, я слышал об этом, - дерзко сказал Имран, - но у меня другие цели. Иисус спасал человеческие души, я же хочу позаботиться также и о телах.

Сидевший напротив жрец сказал: