Седьмого в тринадцать

– Сидим у него на хвосте. Думаю, возьмем со дня на день, – сказал Бабушкин. – Помните ту парочку из Староконюшенного?

– Еще бы.

– Они сумели выследить связного, который был в особняке у Камо. Как раз незадолго до нашей операции. Мы аккуратно переняли у них эстафету и… в общем, подождите еще чуть-чуть.

– Вы их завербовали? – прямо спросил Ушаков.

– Да, – просто ответил генерал. – Видите ли, контрразведка обязана знать всё о делах военных, а наш отдел – всё обо всех, включая контрразведку.

Простреленное бедро заныло под повязкой, и раненый поморщился.

– Напрасно морщитесь, – миролюбиво заметил шеф государственной охраны. – Вы нашу прошлую беседу анализировали?

– Которую ее часть?

– Ту, которая касалась вашего начальника, полковника Зыкова.

– Пытался, – осторожно ответил бывший штабс-капитан.

– К какому выводу пришли?

– Мне трудно сделать законченный вывод, но ясно, что Николай Петрович вел какую-то свою, совершенно секретную операцию, не вводя в курс других офицеров отдела, – подбирая слова, сказал Ушаков. – Более того, мне до сих пор непонятна ее цель. Вскрыть связи Петерса и компании? Но зачем такая конспирация в нашем кругу? Предполагал, что у красных может быть своя агентура в контрразведке?

– Свой штат Зыков формирует очень тщательно. С его опытом и скрупулезностью он вряд ли пропустил бы человека от большевиков, – заметил Бабушкин.

– Тогда я пас.

– А вы посмотрите шире, – предложил генерал. – Представьте, например, что ваш шеф не спешил арестовывать всю эту братию по другой причине.

Ушаков почувствовал неприятный холодок вдоль позвоночника.

– Что за причина такая?

– Группе Камо давали возможность совершить покушение.

– Давали?

– Я не случайно использую множественное число. Вспомните-ка, с чего всё начиналось для вас, – Бабушкин в своей излюбленной манере сощурил один глаз. – Например, совместное совещание наше.

–Тайная монархическая организация? Она действительно существует?

– Допустите, что да, и в этой истории появится логика.

Рана под повязкой заныла сильнее.

– Заговорщики, если они есть, хотели чужими руками избавиться от адмирала?

– От премьера тоже, – напомнил генерал.

– Но кто планировался взамен правителя? Неужели великий князь? Или Врангель?

Бабушкин пожал плечами.

– Может быть, и Врангель, если Николай Николаевич, к примеру, отказался бы от такой чести. Или великому князю предложили бы регентство, а Петру Николаевичу – премьерство. Там же, на Всероссийском совещании, и вручили бы полномочия. До Учредительного собрания временно, а дальше видно было бы.

– Вы в это верите? Вернее, так: вы можете это доказать? – помолчав, спросил Ушаков.

– Пока не могу, но сегодня полковник Зыков временно отстранен от исполнения служебных обязанностей, – сообщил генерал. – До окончания расследования попытки теракта. У «товарища» Камо найдены документы на бланках Военного министерства, все как на подбор с настоящими печатями и подписью министра.

– Как, и генерал Дитерихс тоже…

– Сомневаюсь. Михаил Константинович, безусловно, верен присяге, – возразил Василий Александрович. – А вот Зыков имел доступ к таким бумагам.

– Боже мой, если вы правы, это дикая авантюра, совершенно в каком-то балканском или турецком стиле, – Ушаков тихо застонал.

– Болит? – Бабушкин показал рукой на ногу под одеялом.

– Подумать только, если бы мы опоздали хоть на минуту…

– Ничего особенного не случилось бы, – невозмутимо сказал генерал-майор.

– Что?! Я вас верно понял?

– Абсолютно. Адмирала и премьер-министра не было в автомобиле под охраной конвоя.

Должно быть, Ушаков так уставился на Бабушкина, что тот привстал с табуретки.

– Вам врача не вызвать?

– Василий Александрович… господин генерал, объясните мне, пожалуйста.

– Да тут особо нечего объяснять, – сел обратно глава Особого отдела. – В «Роллс-Ройсе» ехали мои агенты. Александра Васильевича я убедил проследовать в театр в простом авто, без сопровождения, через Спасские ворота.

– А длинный маршрут, через Боровицкие ворота, вы утвердили специально, чтобы у террористов было больше подходящих мест для атаки? – осенило Ушакова.

– Вы действительно способный офицер, – одобрительно отозвался Бабушкин.

Всероссийское совещание, по рассказу Бабушкина, прошло на «ура». Делегаты стоя устроили овацию Верховному правителю и премьеру, когда министр внутренних дел объявил о сорванной попытке покушения. Никаких демаршей не произошло. Пресса всех направлений очень живо комментирует последние события, в особенности – решение Колчака по аграрному вопросу. Но все так или иначе признают, что из рук эсеров и большевиков вырван важнейший козырь.

– А с формой правления с Божьей помощью разберемся, – подытожил генерал.

– Публичное продолжение истории с заговором последует? – спросил еще Ушаков.

– Тут решать тоже Александру Васильевичу, но я не уверен, что он захочет взрывать такую бомбу, – высказал свое мнение Бабушкин.

– Как мог Зыков на это пойти? Просто в голове не укладывается.