Седьмая

Тут добрая душа из его собственной Стаи протянула начальнику запасные штаны и майку, после чего, натянув их и раздав пару поручений, он пошел к машине. Сказал, что принесет аптечку, потому что стоит обработать мои раны. Наказал мне сидеть и не дергаться, но я его не послушала. Тоже поднялась и, покачиваясь от внезапно навалившейся слабости, доковыляла до безразличного к происходящему Стаса.

Он все так же сидел на асфальте, там, где я его и оставила, и походил… Мы с ним оба походили на жертв кораблекрушения.

…Мой корабль разбился о скалы, и я чувствовала себя так, словно всю ночь сопротивлялась жуткому шторму. Вымоталась до жути, отдав борьбе последние силы, но меня все же выкинуло на берег, где я поняла, что все… Все, не могу больше сопротивляться!

Ну, если только совсем немного.

– Стас, посмотри на меня! – попросила своего друга, опустившись перед ним на колени. С отчаянием подумала, что растратила на Белых оборотней весь свой магический резерв и сейчас никак не могу ему помочь. – Стас, это я, Лика! Поговори со мной…

Не посмотрел и не поговорил.

Тут вернулся Степан и опять принялся ко мне приставать, но уже с аптечкой.

– У меня-то все хорошо! – отмахнулась я от оборотня. – Немного голова болит, а остальное и так заживет. Ерунда, царапины!

Ерунда по сравнению с тем, что Стас не реагировал ни на мои слова, ни на те крупицы магии, которые, выжав из постоянно пополняющегося резерва, я все же попыталась в него влить.

– Я тут немного… перестаралась! – виновато сказала Степану, кивнув на безразличного к происходящему Стаса. Знала же, что они тоже дружили, а я… Прикусила губу, стараясь удержать внутри грозящие пролиться слезы. – Не могу вернуть его в чувство! Резерв весь вышел, и от меня сейчас никакой пользы. Ноль на палочке, а не ведьма! Но завтра… Завтра я все исправлю! Только ему нельзя в таком виде домой. Лена перепугается до ужаса, она ведь не в Ордене…

Жена Стаса – кардиохирург в Восточной Больнице – до сих пор думала, что он работает программистом в небольшой компьютерной фирме.

– Мы за ним приглядим, пока ты не восстановишься, – пообещал мне Степан. – Парни отвезут его ко мне на дачу.

Снова взял меня за подбородок, с тревогой вглядываясь в мое лицо. Я непроизвольно протянула руку и пощупала свой лоб. Оказалось, обзавелась новой царапиной и даже не заметила. Дернула головой, освобождаясь из чужой хватки. Мелочи, нечего ему так хмуриться! Неожиданно заметила, как пленника – того самого оборотня, что не послушался и напал на ведьму, а я его развоплотила, – грузили в машину Серых.

– С этим тоже разберутся, – пояснил мне Степан. – Выяснят, кто он и как докатился до такой жизни. А вот ты… Сядь-ка, моя радость, и не мельтеши! Обработаю твои раны.

Покорно опустилась на асфальт. Ну, раз он так хочет!.. Степан достал из аптечки перекись водорода, и я, стараясь не сильно шипеть, терпеливо позволила оборотню продезинфицировать царапины, затем задуть их заживляющим спреем.

Завтра, когда восстановится резерв, от них не останется ни следа!

– Поедем и мы домой! – наконец, сказал он мне после того, как с кладбища вернулись остатки его воинства, отправившиеся в погоню за Белыми. Выглядели парни расстроенными, потому что нарушителям границ удалось уйти. – Поздно уже, тебе надо отдохнуть. Парни отгонят твою машину, да и подчистят тут… все.

Опять кивнула. Позволила обнять себя за плечи и увести на стоянку, на миг ощутив себя маленькой и беззащитной. Какое же странное чувство для ведьмы!

Возле его машины, спохватившись, спросила:

– А ты… Разве ты не собираешься меня ругать?

– Ругать? – переспросил оборотень. Развернул к себе, взял лицо в ладони.

– За то, что сбежала и не предупредила…

– Нет, ругать я тебя не буду. Но вот наказать все же… придется!

Коснулся губами моих, демонстрируя, какое именно уготовил мне «наказание».

И оказалось, то сумасшествие, что напало на меня в подъезде дома Метлицкого, никуда и не думало пропадать. Все это время, притаившись, оно пряталось где-то в закоулках сознания, жило, росло и набиралось сил и вот теперь вернулось ко мне в полной мере, настолько оглушительное и яркое, что у меня больше не было сил ему противостоять.

Оно поработило мой разум и подчинило себе тело. И не осталось ничего, лишь наваждение, имя которому – желание.

Быть может, дело в том, что я вовсе не собиралась сопротивляться? Теряя остатки сознания, целуя мужчину в ответ, решила… Будь что будет! Потому что я – жертва кораблекрушения и больше не могу противиться неминуемому.

Не буду об этом думать! Ни о чем не буду думать…

Не сейчас.

Но завтра… Завтра все уже будет по-другому!

Глава 10