Седьмая печать

Судя по всему, переворот произойдет чуть раньше, чем он планировал, но это не критично. Пиетт оповещен и уже на «Утренней звезде». «Затмение» как раз в доке, проходит профилактический осмотр, и даже если адмирал Неман решит поспешить на помощь, сделать это быстро у него не получится.

Пока выйдут из дока, пока дойдут от Куата до Корусанта… Пройдет время. Кроме того, Старкиллер подстраховался, внедрив на корабль своих людей. Всего трое, но зато в непосредственном подчинении Немана. Они ненавидят Палпатина и сделают все, чтобы помешать преданному, как собака, адмиралу исполнить свой долг. И если что… Немана ждет несчастный случай, а человек Старкиллера займет его место, как и положено по протоколам.

Кроме того, ситх подстраховался. «Лусанкия», невзирая на дурацкое, по мнению и Люка, и Старкиллера, название, была точной копией «Палача» Вейдера. Корабль-близнец. Пришлось действовать очень обходными путями, но ситху удалось задуманное: как раз сейчас «Лусанкия» выходит в пространство Бисса. Достать карту гиперпространственных путей этого региона было неимоверно трудно, но Старкиллер стал истинным сыном своего отца. Пришлось закрутить мозголомную интригу и раскошелиться, но это того стоило.

«Лусанкия» через тридцать две минуты выйдет на орбиту, занимая необходимое положение относительно поверхности. Тяжелым турболазерам корабля будет достаточно нанести несколько выстрелов… И даже если Старкиллер умрет, это не помешает ему уйти в Силу счастливым. Но этого не будет – ему есть для кого и для чего жить. Им обоим.

Вызов неожиданностью не стал. Мужчина слегка усмехнулся, надел шлем и твердым шагом направился к шаттлу. Сегодня все решится.

Шаттл преодолел расстояние до Императорского дворца за считанные минуты. Старкиллер мягко опустил машину на специально предназначенную только для него посадочную площадку, где уже ожидала Алая стража. Гвардейцы изобразили почетный караул, провожая ситха к покоям Императора. Двери распахнулись сразу – Владыка решил продемонстрировать свое благорасположение, не маринуя Старкиллера в приемной.

Мужчина вошел в огромное помещение, отметив, что перед троноподобным креслом стоит на колене Мол. Забраку не позволили встать – дурной признак, особенно если учитывать стоящего рядом с Молом Трауна. Синекожий гранд-адмирал замер, демонстрируя идеальную выправку. Старкиллер бросил взгляд на чисса и довольно прищурился: исаламири, которую Траун демонстративно таскал на плече, отсутствовала. Оно и понятно: Сидиус этих ящериц терпеть не мог, наносить визит Императору с тварью в обнимку – не лучший способ испытывать судьбу. С инстинктом самосохранения у чисса было все в порядке, так что Старкиллер облегчённо выдохнул про себя: одной проблемой меньше. Конечно, никакая исаламири его не остановит, мужчина специально проводил эксперименты, но она могла помешать, замедлить, а это дополнительный шанс для Сидиуса. Кроме того, у Трауна забрали табельное оружие – стража бдила. В присутствии Императора носить оружие могли только два человека – Мол и Старкиллер, – пусть один из них и был забраком.

Ситх плавно опустился на колено, покорно склоняя голову: это последний раз, когда он демонстрирует подчиненное положение. Больше он стоять на коленях не будет… Или сдохнет, пытаясь с них встать.

Сидиус перевел на ученика ленивый взгляд мутных янтарных глаз, морщинистые губы изогнулись в странной улыбке, и мужчина отчетливо понял: ситх знает.

– Встаньте, Владыка Старкиллер… – медовый голос Императора растекся по огромному помещению. Мужчина плавно встал, гордо вскидывая голову:

– Как пожелаете, отец.

Сидиус дернул бровью, слегка наклонив голову к плечу. Старик прищурился, рассматривая закованного в металл ученика.

– Вы все-таки признали этот факт, – удовлетворено произнес Император. Старкиллер кивнул:

– Глупо отрицать. Вы дали мне жизнь. Вы сделали меня сильным. Вы избавили меня от слабостей. Вы выполнили свой долг любящего отца полностью. За это я буду благодарен вам вечно.

– Благодарен, – покатал слово на языке Император. – Я никогда не сомневался в вашем здравомыслии… Однако, чувствуется во всем этом подспудное «но».

– Вы ломали меня, – равнодушно продолжил Старкиллер, начиная освобождать крепления шлема. – Вы убивали, унижали и пытали меня до тех пор, пока не создали то, что хотели. Вы надели на меня рабский ошейник… За это я буду ненавидеть вас, отец.

– Как долго? – иронично изогнул губы старик, вокруг которого заклубилась тяжелая, давящая Сила. Старкиллер снял шлем, отбрасывая его в сторону. Мол поднялся одним плавным движением, тронул за плечо Трауна, и мужчины молча отошли к стене. Сидиус даже бровью не повел: сейчас все его внимание было сосредоточено на впервые открывшем перед посторонним лицо сыне.