Сделка с совестью

— Да, — тихо отвечает он. — Варианта всего два. Первый: я пытаюсь скрыть случившееся, но, учитывая твое подавленное состояние, это вряд ли получится. Ян рано или поздно сложит один к одному и докопается до правды. К тому же дубликат видео, как выяснилось, есть не только у меня. После этого Янис убивает Слуцкого. Ему выносят обвинительный приговор, он садится в тюрьму, и примерно лет через семь или восемь вы с ним встречаетесь. При этом репутация его семьи будет стерта в пух и прах. Облегчения ты испытывать не будешь, скорее наоборот. Второй вариант. После шума с твоими слитыми в сеть снимками и видео, я собирался мирно договориться с этой сволочью, чтобы тебя оставили в покое. За спиной Яна. Мой подопечный откровенно перегибал палку, смешивая личное с профессиональным, хотя я пытался направлять его мысли в мирное русло. Слуцкий в долгах как в шелках, положение его бедственное. Недавно он отписал семье Багдасаровых два своих салона. На один из них я оформлял бумаги, чтобы вернуть ему, пообещав что-то вроде нейтралитета в одном общем вопросе в обмен на то, что твой лишний «багаж» навсегда исчезнет с ваших с Яном горизонтов. И не думал, что все так закончится, — кивает Гончаров на мои колени. — Если ты выберешь второй вариант, то сделку по возврату салона Слуцкому можно оформить задним числом, после чего он переписывает салон на тебя, а ты уходишь от Яниса. Подобного Багдасаров не простит.

Я дергаюсь от озвученных вариантов. Хотя… По-моему, и так все очевидно. Свой выбор я сделала в той комнате. В пользу Ласки и Яниса. У нас бы в любом случае ничего не получилось. Теперь еще отчетливее это понимаю.

— Какое-то время побудешь в затишье и придешь в себя, — продолжает Гончаров, помолчав. — Со своей стороны я сделаю все возможное, чтобы Янис вместо меня улетел за границу руководить одним из филиалов, а Слуцкий в итоге получил по заслугам. Все постепенно успокоится.

— У меня ведь нет его, этого самого выбора, — печально хмыкаю я, обдумав слова Гончарова. — Вы забрали меня к себе, а сейчас пришли посмотреть на степень моей адекватности, чтобы просчитать какие-то свои ходы?

— Есть выбор, Алёна. Иначе бы я не забирал тебя к себе и не произносил такую длинную речь. Я не давлю, прекрасно помню, в каком ты была состоянии, когда я появился в той комнате, а эта сволочь пыхтела над тобой. Но ты тоже просчитала какие-то свои ходы, даже находясь в затруднительном положении, так?

— Потому что была сильно напугана. Потому что не хотела, чтобы Янис увидел, как Антон порой бывает жесток и безумен в своем гневе. Потому что изначально все было ошибкой.

Гончаров тяжело вздыхает.

— Я устала. Уходите, — прошу, уставившись на свои руки, которые сцепляю в замок. — Ничего не хочу.

— Вообще-то я у себя дома.

— В таком случае я хочу уйти. И обо всем забыть.

— А получится?

— Со временем. Как-нибудь переживу. Не беспокойтесь.

— Давай сначала ты подумаешь над моими словами, а потом дашь четкий и взвешенный ответ. Мне нужно знать, к чему готовиться. Я приму любое твое решение и постараюсь помочь.

— Уже помогли.

Я пытаюсь встать, осматриваюсь в поисках своих вещей, потому что на мне какая-то безразмерная ночнушка. Замечаю джинсы и рубашку на кресле и иду к нему на слабых ногах. Возвращаюсь к кровати и опять сажусь.

— Какое бы решение я сейчас ни приняла, Янис все равно захочет увидеться и обоим будет больно.

— Обязательно захочет. Поэтому я пришел к тебе с вариантами.

— Не переживайте, Константин Сергеевич. Каждый из нас пойдет своей дорогой. Я изначально была не готова ни к каким отношениям, — озвучиваю то, что сейчас на душе. — Их вообще не следовало начинать и приходить к нему. Выйдите, пожалуйста, из комнаты и распорядитесь, чтобы меня отвезли к Насте в больницу, а потом домой.

— Домой к Янису? — уточняет он.

— Ко мне домой, — твердо говорю я.

Меня сразу предупредили, что в случае чего преимущество будет не на моей стороне. Так и оказалось. Теперь же я хочу, чтобы меня все, абсолютно все оставили в покое.

Несколько дней проходят в автоматическом режиме. Удручает, что Ласка никак не придет в себя. Когда открывает глаза, то все время плачет и просит у меня прощения. И так сердце не на месте, а от этой картины еще паршивее становится на душе. Все время прошу Настю взять себя в руки, объясняю, что в моей жизни ничего толком не изменилось. Кроме того, что Игнасас теперь в блоке, а внутри остались обугленные руины. Но этого я вслух не говорю.

Нелли на время переезжает ко мне, хотя морально куда проще было бы одной находиться. Я привыкла переживать жизненные неурядицы в одиночестве, рядом с Нелли даже поплакать толком не могу.