Сделка

Та-ак. — Проскурин начертил еще один круг и заштриховал его вертикальными линиями, два круга наложились один на другой легкой сеточкой. Получился участок примерно семнадцати километров в длину и пятнадцати в ширину. — Что же, в сущности, не так уж и плохо. Скорее всего, эта база находится где-то в стороне от основного шоссе. Километрах в трех. Ну, может быть, чуть меньше или чуть больше. И к ней должен быть неплохой подъезд. Не повезут же самолеты по колдобинам. Техника тонкая, вполне можно и повредить. А этого похитители не допустят. Если уж крадут самолеты, то скорее всего на продажу. Стало быть, нужно раздобыть машину и прокатиться по шоссе, посмотреть все более-менее приемлемые дороги и куда они ведут.

Значит, — подвел Проскурин итог, глядя на карту, — что мы ищем? Мы ищем некий завод, склад или что-то похожее, к которому есть хорошие подьездные пути и в котором можно без труда спрятать по меньшей мере два самолета, а если учитывать то, что сказал Поручику Сулимо, то и не два, а три или четыре. Задача сама по себе достаточно сложная. Должна быть определенная техника, чтобы содержать и обслуживать эти самолеты, должно быть какое-то жилье для специалистов. Скорее всего специалисты эти — обычные армейские технари.

Конечно, хорошо было бы попросить Ивана выяснить и насчет техников: откуда и куда в последнее время переводились люди, — но тут вряд ли что-нибудь всплывет. Армейские коридоры темные и извилистые, пока выяснишь то, что нужно, может сто лет пройти. Придется очень долго копаться, запросы рассылать. И ладно еще, если эти техники изначально из нашей области, а если нет? Если где-то просто отобрали нужных людей, отправили запросы на временный перевод, тут, в Ростовской области, «саккумулировали» и отвезли куда нужно? Без своего человека в войсках ничего не узнать. Дальше, большинство технарей вряд ли знают, с чем они имеют дело. То есть наверняка думают, что попали в обычную часть.

Стало быть, для них нужно создать нормальные условия проживания и питания. Учитывая, что сейчас зима, это или какие-нибудь бараки, или отапливаемые помещения производственного типа, переделанные под казармы. Причем последний вариант наиболее вероятен. Наверняка есть какая-то охрана, чтобы в самоволки не ходили и языком не мололи. Скорее всего строгий пропускной режим и посты по периметру. — Проскурин усмехнулся. — Что-то уж больно на концлагерь похоже получается. Хотя, если подумать, то так оно и есть. Именно концентрационный лагерь, в котором сконцентрированы техники.

Любопытно, — тут же подумал он, — а что с этими техниками сделают потом, после того, как все закончится? — И ответил сам себе: — Ничего. Если они из разных частей, то разошлют по всей России, Возьмут подписку о секретности проводимых работ, то есть о неразглашении военной тайны, относящейся к разряду государственных. И все, будут наши технари молчать как рыбы, слова из них не выжмешь. Потому что если выжмешь, то нужные люди тут же нажмут на нужные рычаги, и товарищи техники как потенциальные шпионы загремят под статью. Помнится, в свое время подобные методы широко использовались в ряде силовых структур.

Так-так-так. — Проскурин хлопнул в ладоши, потер их одна о другую. Он был страшно доволен. Похоже, они достаточно близко подобрались к человеку, организовавшему дело, и человек этот — Проскурин не сомневался — сидит где-то на самом верху. Кому еще по силам провернуть подобное — угнать самолеты, здесь их встретить и перевезти, организовать демонтаж и отправку. — Любопытно, а как их собираются вывозить? Точно так же ночью на машинах? Ну что же, вполне возможно. Если заранее знать маршрут, то можно пустить вперед бригаду обеспечения. Скажем, люди подвозят бензин, организуют неподалеку от шоссе временную стоянку, наверняка крытую, чтобы со спутников не особенно прочитали. Ночью несколько часов колонна едет, а к утру исчезает, как дым.

Правда, долго все это. — Проскурин прищелкнул языком, вглядываясь в карты. — Ой, долго. Километров по шестьдесят за ночь. Это если в час выезжать и до шести-семи утра ехать. Часов шесть километров по десять-пятнадцать. Ну даже девяносто километров, допустим. Долго. Для того чтобы проехать, скажем, тысячу километров, понадобится две недели. — Проскурин попробовал прикинуть в уме степень риска и присвистнул. — Да они наверняка попадутся. Ведь в конце концов, должен же организатор похищения допускать возможность, что на белом свете есть один-единственный умный человек, который окажется в нужное время в нужном месте и у которого возникнут определенные вопросы. Неоправданно-сумасшедший риск после такой подготовки. Должен быть иной вариант транспортировки. Быстрый и надежный.