Сделаем тайное явным!

– Ладно, понял, убедил, – махнув рукой, согласился Владимир Николаевич. – А что там с реакцией учителя? – и гость вопросительно посмотрел тускло блестящими глазами на хозяина.

Реакция учителя

Андрей Васильевич повернул голову сначала на право, а потом налево, разминая шею. И затем снова поднял плечи и вдавил в них голову, прохрустывая шею.

– Автор в предложенном тексте указал на ожидаемую реакцию учителя истории, которого завуч попросила провести урок истории вместо урока литературы.

«Каждому, кто даже недолго c ним знаком, сложно представить, что он согласится c подобным предложением. А ведь Лариса Николаевна знала учителя истории много лет. Скучать весь урок и наблюдать, как ученики, тихо переговариваясь, делают домашнее задание к следующим предметам? Такая перспектива могла присниться Андрею Васильевичу только в страшном сне!»

Моей реакции участнице семинара показалось мало. Её хотелось, чтобы я волновался, что мне придется вести урок литературы, а я понятия не имею, как это делать.

– Твоя реакция не оправдала ожиданий читательницы! – веско подытожил Владимир Николаевич и весело во весь рот улыбнулся.

– Мне о таком странном явлении у школьников ещё учителя литературы рассказывали, – стал объяснять Андрей Васильевич. – Ученики приходят с урока истории на литературу и не могут вспомнить, что они проходили. Литературные произведения несут в себе историческое время и события. Но они почему-то никак не соединяются в головах у школьников с содержанием романов и повестей. В результате материал по истории не пересекается с материалом по литературе. А ведь по истории в каждую эпоху мы проходим раздел культуры и изучаем не только архитектуру, скульптуру и живопись, но литературу и музыку. Какие литературные стили доминировали в то время, какие произведения им соответствовали, а какие нет. Вот куда девается вся эта информация? Скажи куда?! – с грустью подытожил хозяин.

– В песок! – засмеялся Владимир Николаевич и взъерошил на голове волосы. – Сам учился в школе и знаешь выражение – мы проходили. Вот прошли и что? Правильно, забыли! Зачем держать в голове ненужный хлам.

Глубже и красочнее или же проще?

– Вов, я полагаю, что абсолютизация присутствия конфликта в любой ситуации отражает, на мой взгляд, не глубину постижения персонажа, а ограниченность (шаблонность) мышления автора. Разное поведение персонажа в разных ситуациях возможно и понятно. Например, один персонаж ведёт себя в обычной ситуации как герой, и как трус в смертельной. Другой персонаж внешне ничем не примечателен, а в ситуации жизни и смерти проявляет себя как герой. Однако, ожидание различия поведения каждого персонажа в спокойной и стрессовой ситуациях будет ошибочным. Разные герои ведут себя по-своему, а не одинаково. Если третий персонаж ведет себя одинаково в разных ситуациях, возможно, что оболочка и ядро его характера едины.

– А можно проще выразить твою глубокую мысль? – гость вопросительно посмотрел на хозяина.

– Хорошо, – легко согласился Андрей Васильевич. – Ожидание волнения от героя со стороны читательницы не учитывает обстоятельств, в которых происходит событие. С чего учителю волноваться из-за замены в чужом классе? Это для него не вопрос жизни и смерти. Даже если его попросят провести другой предмет. Он ведь никакой ответственности за результат обучения не несет. Не его будут ругать на педсовете за плохие оценки по литературе по итогам года.

– Так об этом только наверное ты один и знаешь! – весело парировал Владимир Николаевич. – Для остальных всё случается как в первый раз. Они не видят ни причин, ни последствий, ни обстоятельств. Это и называется художественное произведение – пиши что хочешь! Как говорил в своё время Джордж Лукас: «В космосе вакуум и звёзды не взрываются со звуком. У меня же в «Звёздных войнах» они бабахают по полной».

Послесловие

Уважаемый читатель, очерки и рассказы в этом сборнике закончились. Тем не менее, если они вам понравились, то автор приглашает к прочтению новых историй или литературоведческих работ.

Рассказы, очерки и сказки ранее были опубликованы в трех сборниках в серии «Андрей Васильевич Распутин».

Первый сборник «Вера в слово» содержит три части.

В первом разделе «Вера в слово», давшем название сборнику, мысль чешского писателя Карела Чапека о критике объединит очерк «Критик», «Анализ рассказа «Дачники» А. Чехова» и рассказ «На новом месте».

Во втором «По городам и весям» вы совершите путешествие в Любек, Сыктывкар, Вену, Рудольштадт и Нюрнберг. В очерках «Всерьез» и «А где ирония?» автор ответит на вопросы читателей.

В третьем «Публицистика» в очерке «Хранительница музея» вы перенесетесь на машине времени в эпоху ГДР, и в очерке «Публикация: вчера и сегодня» понаблюдаете, как автор размышляет и сравнивает процесс публикации в прошлом и настоящем.

Второй сборник «Последствия чтения» содержит три части.