Счет

* * *

Его здесь нет.

«Вдова» начинается при полном зале и заканчивается стоячими овациями. В глазах стоят слезы, когда мы с Мэллори кланяемся зрителям, но они не имеют ничего общего с восхищенной реакцией публики.

Из-за софитов трудно разглядеть лица за пределами первых трех рядов, но мне достаточно увидеть второй, потому что именно там сидят мои друзья. Вернее, стоят, как и все остальные, и аплодируют.

Ханна. Гаррет. Меган. Стелла. Джастин. Грейс. Логан.

Я вот-вот начну истерически хохотать, потому что, вглядываясь в знакомые лица, вспоминаю момент из фильма «Волшебник страны Оз»: «И ты, и ты, и вы там были»… А знаете, кого, черт побери, здесь нет? Мужчины, которого я люблю и который обещал, что придет.

За кулисами я покорно принимаю объятия и похвалы от всех, кто был задействован в постановке: Стивена, постановщиков, нашего научного руководителя, студентов с художественного отделения, которые занимались оформлением, команды по свету. Студент, играющий моего мертвого мужа, отрывает меня от пола и кружит. Мэллори обнимает меня так, что становится нечем дышать, а потом минут пять рассыпается в извинениях за то, что была такой ненадежной в самом начале нашего проекта.

Я едва слушаю, что она говорит. По моим щекам текут слезы, но, наверное, все думают, что это от счастья.

Как же все ошибаются.

Стивен устраивает у себя дома вечеринку для актеров, команды и друзей, и я уверяю своего режиссера, что обязательно приеду. Что вряд ли. По крайней мере, не прямо сейчас точно. Сначала мне нужно съездить в другое место, и когда Ханна присылает мне сообщение, чтобы узнать, где мы будем встречаться – у входа в зал или на парковке, я уже сижу за рулем машины Дина и трясущейся ногой вжимаю в пол педаль газа.

Подъехав к дому, я в ступоре смотрю на многочисленные автомобили, припаркованные вдоль улицы. На подъездной дорожке стоят четыре чужих машины, и мне приходится встать у обочины.

Музыка доносится до меня еще до того, как я подхожу к входной двери, которая оказывается незапертой. Внутри закипает гнев, и, когда я вхожу в гостиную, во мне уже клокочет ярость.

Там полно монстров – здоровенных мужиков вперемежку с миниатюрными девушками. Судя по огромным размерам парней, устроившихся на диване и в креслах, опирающихся на стены, все они футболисты. Ну а девушки – кто их знает. Но слава богу, что они виснут на здоровяках, а не на моем парне. Дин в одиночестве сидит в кресле с закрытыми глазами.

Словно почувствовав мое присутствие, он открывает глаза, и его лицо озаряется, когда он замечает меня в дверном проеме. Но его радость длится недолго. На мне по-прежнему клетчатое домашнее платье моей героини. На лице грим. Волосы собраны в растрепанный пучок на затылке. Сейчас я не Элли. Я Джанет. И глаза Дина панически округляются, когда он понимает, что это означает.

– Элли, – его голос тонет в музыке.

Напоследок окинув взглядом вечеринку в гостиной, я разворачиваюсь на каблуках и мчусь к лестнице.

На глазах снова наворачиваются слезы, а горло сжимается так сильно, что мне страшно дышать. Поэтому он не удосужился появиться на премьере? Потому что у него тут вечеринка с футболистами!

Я влетаю в спальню Дина, подбегаю к комоду и с силой выдвигаю верхний ящик, где лежат мои вещи, привезенные из общежития. Я заняла и половину его шкафа, где останавливаюсь сразу после комода и начинаю срывать одежду с вешалок и бросать в чемодан.

– Ох, детка, не делай этого.

В дверном проеме появляется Дин.

Я не обращаю на него внимания и продолжаю собирать свои вещи.

– Элли, пожалуйста.

Дин встает у меня за спиной, и я проглатываю всхлип, когда меня обнимают его сильные руки. Я позволяю себе на одно быстрое мгновение прижаться к нему, прильнуть к его теплой крепкой груди, почувствовать, как его щетина царапает мою кожу, когда он трется своей щекой о мою.

– Прости, детка. Я облажался. Совсем забыл, что твой спектакль сегодня.

«Я напоминала тебе десять раз!» – хочется прокричать мне.

– Обещаю, я приду на завтрашнее представление. – Руки Дина двигаются по моей талии, гладят живот, касаются попы. – Ты же говорила, что вы будете выступать три вечера, правильно?

Мой голос звучит резко.

– Да. Но можешь не утруждать себя завтра. Я не хочу, чтобы ты приходил.

Дин утыкается подбородком мне в плечо.

– Не говори так. Я понимаю, что ты сердишься, но хочу загладить свою вину. Я приду завтра.

– Я хотела, чтобы ты пришел сегодня, Дин.

Я по-прежнему не могу заставить себя повернуться и посмотреть на него. И зачем я позволяю ему вот так ласкать меня? И, кстати, почему он трется о меня? Я чувствую его эрекцию, она тверже камня и упирается в мою попу. Но как он может испытывать возбуждение сейчас?