Счастье по ошибке

…Был вечер субботы, Андрей ждал очередную подружку, до назначенного свидания оставался час – он решил пешком прогуляться в аптеку. Туда – обратно, подумал, успею. Май в том году оказался добрым, дружно все расцветало после затянувшихся холодов. Кусты и деревья спешили возместить задержку теплого сезона, стремительным распусканием сережек, листьев и цветов. Вся эта весенняя роскошь, обычно появляющаяся поочередно, в ту припозднившуюся весну выстрелила почти одновременно. Наслаждавшийся прогулкой Андрей любовался обновляющимися кронами, весенние ароматы умиротворяли его. Он шел и почему-то думал о том, что все еще может быть хорошо, что жизнь принесла ему много разочарований, и даже испытаний, но он не сделал в ней ничего такого, чтобы не иметь права рассчитывать на счастье. И счастье, совершенно неопределенное, никак не формализованное в сознании, но мерещившееся в виде неясного яркого ощущения, казалось ему таким возможным.

Он остановился и закурил, что в последнее время, надеясь бросить, позволял себе все реже. Рядом притормозил высокий старик и внимательно в него всматривался. Андрей затянулся сигаретой, поднял голову, сощурился, вглядевшись в лицо незнакомца… Почувствовал укол страха, сменившийся затем желанием бежать, немедленно скрыться. Отвернувшись, он заторопился, чуть изменив направление, пытаясь обойти мужчину подальше. Но тот шагнул к нему, придержал за рукав. Андрей вскинул голову. Старик так же пристально смотрел на него и молчал.

– Простите… – начал было Андрей.

– Неужто не узнаешь? – перебил тот. – Ведь узнал, что глаза прячешь?

– А… Антон Иванович… Не ожидал… Добрый вечер. – Куда было деваться – он вынужден был признать старого знакомого. На него смотрел отец Любы. И узнал его Андрей в первую секунду, как только они встретились взглядами… Но он готов был провалиться, лишь бы не стоять тут перед дедом своего умершего когда-то такого нежеланного сына.

– Ну слава богу, – вздохнул старик.

– А вы… Как тут? А! Ну да, живете-то в общем… почти рядом… Ну а как дочка ваша, Любовь Антоновна? – глупея от неловкости, поинтересовался Андрей. – Здорова она? – брякнул еще нелепее, пытаясь казаться оживленным и надеясь скрыть этим жалким маневром свое мучительное смущение.

– Какое здорова! – грустно отвечал отец. – Умерла два года назад. Ты разве не знал? Погибла она. На перекрестке машиной сбило. Что, неужто и вправду не знал?

– Да нет же! Откуда?.. Господи… Мы с Любой не общались совсем, она сама мне велела не появляться ни под каким видом… – забормотал насмерть перепуганный Андрей. – Как же так? Как же это?

– Да что! Дурак пьяный сбил. Так что нет ее, дочки-то… – Он помолчал, глядя себе под ноги. – Зато внук подрастает, Антошка, – добавил, снова в упор уставившись на несостоявшегося зятя. – Без отца, без матери.

– К-какой Антошка? – обмер Андрей.

– Какой! Твой Антошка. При живом отце сирота. Я-то от него не отказываюсь, но мне недолго осталось. Сердце совсем никуда. Да и другого всякого хватает. И что с парнем будет? А? Что будет с мальчишкой-то? Что ж ему – в детский дом?..

– Да как же… – Андрей во все глаза смотрел на деда, пытаясь понять, точно ли тот в своем уме. – Какой Антошка при живом отце… Люба мне еще когда сказала, что он умер! Умер! Сказала, что меня ненавидит. И чтобы не смел больше ни звонить, ни приходить! Что ж получается…

– Получается, считала, ты сам для них умер, м-да… – задумчиво решил отец. – Но у меня-то выбор невелик – или ты, или детдом. Я просто обязан попробовать. Сам хотел тебя искать, а тут такой случай. Ты пойми, не надеюсь я на свое здоровье. И должен, пока жив, о мальчишке позаботиться.

– Да что же это… как же так… Люба… Господи, почему же она мне про сына… – мямлил потрясенный Андрей. – Почему же сказала, что умер? Как такое… про живого? – все не мог он прийти в себя.

– Как-как… А ты вспомни, сам-то как с ней тогда! Да как с мальцом… Эх, что говорить! – дед махнул рукой. – Дело прошлое. А только я тебе так скажу: не по-человечески ты с ней, не по-человечески, да… Так с тех пор и не говорили, значит, с Любаней? И не виделись, вот как ты тогда пропал-то совсем?

– Н-нет… Она сама сказала…

– Сказала! А ты-то что ж? Сын же он тебе, не кто-нибудь… Ладно. Дело прошлое, говорю. Ты вот что… – Он достал из кармана бумажку, вроде бы рецепт. На обороте бланка написал телефон и адрес.

– Да помню я, – заглядывая, пробормотал Андрей.

– Помнишь? Это хорошо, что помнишь. Вспомни еще, что сын у тебя растет сиротой. Ну ладно, пошел я. Захочешь – найдешь нас.

Старик ушел. В кармане Андрея завелся рингтон.

– Да! – машинально откликнулся он.

– Але! Малыш! Я уже тут, открывай дверь, – пропел веселый голос его временной подружки Ирки.

– Да-да, сейчас… – И он поскакал к своему подъезду.