Счастье по ошибке

Целый день Дима думал почти исключительно о ней, забывая даже про завтрашний доклад. Искрящееся море, и ласкающее нежным теплом весеннее солнце, и будоражащий воздух, перенасыщенный запахами неудержимого южного цветения, – все кружило ему голову, настраивая на романтический лад. Он обязательно расскажет ей, как по-дурацки прожил эти годы, признается, что она была права и он действительно совершил тогда ошибку, возможно самую большую в своей жизни. Но за эту ошибку уже изрядно наказан, так как не имел ни счастья, ни покоя. И Соня, конечно же, простит его, женщины чувствительны к мужскому раскаянию. А здесь, на юге, где так тепло и празднично, и цветут магнолии, женское сердце просто не может не смягчиться.

Решив быть настойчивым, но не навязчивым, Дима принялся караулить везде, где она только могла появиться. Чтобы просто улыбнуться издали, просто кивнуть, бросить пару приятных слов. Ему казалось, после столь скромных напоминаний о себе в течение дня он не будет выглядеть наскучившим преследователем, если вечером предложит посидеть где-нибудь вдвоем…

И вот они уже час сидели в баре, и Соня все мусолила свой единственный коктейль. А Дима заказал виски, но тоже почти не пил, а только говорил, стараясь объяснить про себя все сразу.

– Сплошные непопадания, – жаловался он. – Сплошные мучения! – И добавлял многозначительно: – Но этого и следовало ожидать.

Соня слушала хмуро, вопросов не задавала.

– С той куклой давно расстался, – бубнил Дима, вспоминая Наташу. – После еще намучился с пустышками, – заводил он по второму кругу, сбиваясь из-за ее равнодушного молчания.

Вдруг страшная мысль пронзила влюбленную голову Димы: у Сони кто-то есть! Именно поэтому она так холодна с ним!

Он споткнулся на полуслове и тоскливыми глазами уставился на бывшую подругу.

– Ты… ничего о себе не рассказываешь… – промямлил тускло, страшась и желая расставить все точки над «i». – Ты… как живешь, Сонечка?

– Нормально, – сказала она, ловя губами соломинку в бокале. – Работаю.

– Живешь… все там же? – обмирая, уточнил прозревший, подбираясь к страшной теме.

– Угу, – кивнула она, снова отхлебывая коктейль.

– Одна? – холодея, выдавил Дима.

– С котом, – пожала плечами немногословная Соня.

«С котом!» – облившись радостью, просиял Дима.

И, воспрянув духом, кинулся предлагать ей напитки, закуски, поужинать, погулять, искупаться… Она только мотала головой, отказываясь. Наконец чуть улыбнулась – просто чтобы он не думал, будто она пытается ему что-то доказать и для того сидит тут, застыв немым укором. А он обрадовался ее улыбке как лучику надежды. Он не сомневался теперь, что она его настоящая половинка. И почти уверен был, почти совсем убедил себя, что в конце концов и Соня будет счастлива возобновить отношения.

На другой день Дима читал доклад. И даже в такой ответственный для себя момент думал почти исключительно о ней. В доклад он включил небольшую гуманитарную часть, в которой подчеркивал значимость исследований природы суицидального поведения. Он горячо говорил о ценности жизни. О невозможности оставаться в стороне от проблемы, когда статистика самоубийств демонстрирует ужасающие цифры. О том, что человечество ждет от научного сообщества фармакологических средств, способных остановить эпидемию суицида… Но теперь его речь была обращена не столько к инвесторам и коллегам, сколько к сердцу Сони.

В целом доклад прозвучал. Валера хвалил, и иностранные коллеги задавали весьма заинтересованные вопросы в прениях. Но Соня его не поздравила. Не подошла и только издали кивнула в ресторане, когда он увидел ее обедающей в оживленной компании. Дима с грустью почувствовал себя иноземцем, не знающим языка аборигенов, хотя и старался гнать подобные мысли прочь. Он так и не решился подойти к ее столику.

Сверхуспешный доклад Сони на следующий день, вызвавший заметный отклик у научной общественности, к удивлению Димы, по-настоящему его обрадовал. Конечно, и раньше, когда они еще были вместе, он гордился успехами подруги. Но все же предпочитал, чтобы ее профессиональные удачи не были столь значительными, как его.

Соню по-прежнему интересовал биосинтез микроцинов. Дима помнил, как она только начинала разработку этой темы в пору их аспирантства. Она тогда любила поговорить об этом и охотно втягивала его в обсуждение прикладных задач, которые в будущем решат принципиально новые антибиотики. А он, хоть и поддерживал ее во всем, немного иронизировал, давая понять, что его тема и шире, и перспективнее.