Счастье — это теплый звездолет

А затем — о важности этого события недвусмысленно свидетельствовал изменившийся почерк — случилось чудо, и настал первый из Дней. Неожиданно, когда они готовились к трехтысячедневной спячке, корабль содрогнулся, и уши заполнил непривычный грохот. Все вскочили с мест, мгновенно утратив ориентацию. Раздался невыносимый металлический скрежет — и старый корабль вышел из тау-поля в обычный космос.

Обычный? Звезды — солнца из легенды — сияли во всех иллюминаторах, некоторые на фоне непроглядной темноты, иные в облаках света! Дети и взрослые носились от иллюминатора к иллюминатору, вскрикивая от удивления и восторга.

И не сразу пришло понимание: они по-прежнему одиноки в бесконечном пустом космосе, одни среди неизвестных сил и существ, а запасы тают день ото дня.

Они сделали то, что давно намеревались: послали джулианский сигнал бедствия, в максимально, как надеялся старый Дживад, возможном диапазоне. Отряд смельчаков совершил вылазку в открытый космос, кое-как приспособив под это терранские скафандры. Они закрасили жуткую терранскую звезду, намалевав поверх нее огромное солнце во славе, а поверх терранских букв написали слово «Мечта» на собственном языке. И даже если они все еще в пределах терранской империи, хуже уже не будет.

— Моя мать выходила в космос, — похвасталась Джаткану его старшая сродница. — Это была опасная вылазка и очень смелая.

— Конечно. — Джаткан с любовью коснулся ее.

— Я бы тоже хотела выйти наружу, — вмешалась в разговор младшая.

— Не сейчас. Подожди.

— Это вечное «подожди». Мы только и делаем, что ждем.

— Да, это так.

Ожидание, вечное ожидание, а между тем условия становились все хуже, а надежда все иллюзорнее. Не зная, куда податься, они тащились к ближайшей яркой звезде, и только самые стойкие верили, что будущее сулит что-нибудь, кроме смерти.

Так продолжалось до того самого Дня — величайшего из дней, — когда странная вспышка прямо по курсу обратилась громадным космическим кораблем, нависшим прямо над ними.

И на корме его они увидели эмблему: солнце во славе.

Даже самые маленькие дети никогда не забудут этого дня.

С помощью какого волшебства гостям удалось сблизиться и состыковаться? Как сумели они открыть заржавевший главный шлюз? И вот те, кто летел на «Мечте», узрели, как мечты становятся явью. В потоке свежего воздуха удивительные джулиане — настоящие, без обмана джулиане! — ступили на борт «Мечты». Громадные, как терранцы, крепкие и высокие, излучающие силу и здоровье, они подняли руки в древнем приветствии. Как морщились они, вдохнув затхлый воздух трюма! Как удивленно заморгали, когда вокруг грянула благодарственная песнь!

Их предводитель терпеливо повторял на родном, хоть и странно звучащем языке: «Я ханрид Джемналь Висад. Кто вы такие?» Крошечная старушка, сжимая в руке листья каких-то выращенных на гидропонике растений, бросилась к нему с криком: «Джемналь, мой погибший сынок! О мой сыночек, ты ли это?» И прежде чем аккуратно отодвинуть ее в сторону, он смущенно улыбнулся, склонился над ней, обнял и назвал матушкой.

Затем последовали объяснения, недоверие, и великие джулиане разбрелись по кораблю, каждый в сопровождении толпы обожателей. Они бегло просмотрели старые карты и с привычной легкостью открыли и скопировали тау-программу. Кажется, они и сами пребывали в недоумении: по всей видимости, то, что совершила «Мечта», не имело аналогов. Один из великанов принялся задавать малопонятные вопросы о типах терранских кораблей и эмблемах на одежде терранцев.

— После, после, — велел ему ханрид Джемналь.

И занялся доставкой на «Мечту» еды, питья и запасов воздуха.

— Мы проложим вам курс к одной из наших баз, — сказал он. — Трое наших полетят с вами, когда будете готовы.

Из-за радостного возбуждения Джаткан не сразу осознал, что все их спасители вооружены.

— Это патрульный корабль, — удивленно промолвил старый Бислат. — Ханрид — воинское звание, этот корабль защищает Джулианскую федерацию миров.

Он объяснил молодым, что это означает.

— Теперь мы не беззащитны! — (Старые глаза сияли.) — Отныне нашу веру, путь добра, путь Джаласанты не втопчут в грязь!

Джаткан, нога которого ни разу не касалась грязи, тем не менее отлично его понял. Его переполняло ликование. Даже вечно суровое лицо старого Дживада немного разгладилось.

На борт «Мечты» ступили женщины — и снова чудеса! Прекрасные великанши, которые делали с ними странные и малоприятные вещи. Джаткан выучил новые слова: «прививка», «дегельминтизация», «антисептика». Их одежду забрали и вернули чистой и благоуханной. Джаткан слышал, как ханрид Джемналь беседовал с одной из богинь:

— Я понимаю, ханлаль, тебе хотелось бы ободрать этот трюм и вышвырнуть в открытый космос все, кроме их голых тел. Но ты должна понять: мы имеем дело с живой историей. Эти обноски, весь этот жалкий кроличий садок — история, к которой можно прикоснуться рукой. Если хочешь, доказательство. Нет, вымой их, присыпь и опрыскай тут все, что пожелаешь. Только выглядеть это должно по-прежнему.

— Но, ханрид…

— Исполняй.