— Вы этот бинокль кому-то продали? — спросил Карелла.
— Да, — сказал Джейсон.
— Безусловно, — подтвердил Джейкоб.
— Кому?
— Человеку с леденцом! — выкрикнул Джейсон и тут же задохнулся в новом приступе истерического смеха.
— Человеку с леденцом! — в унисон повторил Джейкоб, не в состоянии сдержать рвущийся из горла смех.
— У этого человека был леденец? — спросил Карелла, сохраняя на лице каменное выражение.
— Да, да! Ох, боже мой!
— Он сосал его все время, пока мы препирались насчет… насчет…
— Бинокля, — докончил за него Джейсон. — Ох, боже мой! Ох, господи, боже мой! Сколько мы еще смеялись, когда он вышел от нас! Ты помнишь, Джейкоб?
— Еще бы, разве можно такое забыть? Красный леденец! А с каким наслаждением он его сосал! Да ни один ребенок в мире так не наслаждался леденцом! Это было прекрасно! Прекрасно!
— Великолепно! — просиял Джейсон.
— Фантастически…
— Как его звали? — спросил Карелла.
— Кого? — спросил Джейсон, пытаясь успокоиться.
— Человека с леденцом.
— А-а, его, как его звали, Джейкоб?
— Не знаю, Джейсон.
Карелла взглянул на Мейера. Мейер взглянул на Кареллу.
— А счет разве у нас не остался, Джейкоб?
— Разумеется, Джейсон.
— Когда он был у нас?
— Думаю, недели две назад.
— В пятницу?
— Нет, в субботу. Или… нет, все-таки в пятницу.
— Когда это было? Какого числа?
— Не помню. Где у нас календарь?
Братья бросились к висевшему на стене календарю.
— Вот, — указал Джейкоб.
— Правильно, — согласился Джейсон.
— Пятница.
— Двенадцатое июля.
— Проверьте, пожалуйста, свои счета, — попросил Карелла.
— Разумеется.
— Конечно, конечно.
И братья удалились в комнату за прилавком.
— Очень мило, — сказал Мейер.
— Что?
— Братская любовь.
В ответ Карелла хмыкнул.
Братья вернулись, держа в руках желтую бумажку — копию счета.
— Он самый, — объявил Джейсон.
— Двенадцатое июля, как мы и думали.
— Так как его зовут? — спросил Карелла.
— Эм Самалсон, — прочитал Джейсон.
— А имя полностью?
— Только первая буква, — огорченно произнес Джейсон.
— Мы всегда записываем только первую букву, — вступился за брата Джейкоб.
— А адрес есть? — спросил Мейер.
— Ты можешь это прочитать? — спросил у брата Джейсон, указывая на каракули в строке «адрес».
— Это же твой почерк.
— Нет, нет, это писал ты, — упорствовал Джейсон.
— Нет, ты, — не уступал Джейкоб. — Посмотри, как перечеркнуто t. Это явно твой почерк.
— Ну, может быть, может быть. Что же там написано?
— Вот это t, уж точно, — ткнул пальцем Джейкоб.
— Да, да. А-а, так это Камз Пойнт! Ну, конечно! Камз Пойнт!
— А адрес какой?
— 31–63, Джефферсон-стрит, Камз Пойнт, — прочитал Джейсон, испытывая при этом счастье завершившего работу дешифровальщика.
Мейер переписал адрес.
— Леденец! — воскликнул вдруг Джейсон.
— Ох, боже мой! — подхватил Джейкоб.
— Большое вам спасибо за… — начал было Карелла, но братья уже грохотали громче любого оркестра, поэтому оба детектива вышли из лавки не попрощавшись.
— Камз Пойнт, — произнес Карелла. — Это же у черта на рогах, другой конец города.
— Да, где-то там, — подтвердил Мейер.
— Давай вернемся в отдел. Может, Пит передаст это дело ребятам из того участка.
— Давай, — согласился Мейер. Они подошли к машине. — Хочешь за руль?
— Все равно. Ты устал?
— Нет. Просто подумал, может, ты хочешь повести машину.
— Ладно, — сказал Карелла. Они сели в машину.
— Как думаешь, по отпечаткам они уже что-нибудь прислали?
— Надеюсь. Тогда, может, и в Камз Пойнт звонить не придется.
Мейер хмыкнул.
Машина тронулась с места. Они помолчали, потом Мейер сказал:
— Стив, сегодня печет, как на сковородке.
Когда Карелла и Мейер вернулись в отдел, сведения из Бюро учета правонарушителей и из ФБР уже были получены. Обе службы сообщили, что отпечатки пальцев, обнаруженные на бинокле, в их объемистых картотеках не значатся.
Карелла и Мейер знакомились с полученными сведениями, когда в комнату вошел Хейз.
— Что-нибудь удалось откопать? — спросил он.
— Ни черта, — ответил Карелла. — Зато мы узнали имя парня, который купил бинокль. Хоть какой-то проблеск.
— Пит хочет его взять?
— Он еще об этом не знает.
— Как его зовут?
— Эм Самалсон.
— Давайте по-быстрому доложите Питу, — посоветовал Хейз. — Парня, что меня долбанул, я запомнил хорошо. Если он и есть Самалсон, я сразу его узнаю.
— А если тебя подведет память, можно сравнить отпечатки, — сказал Карелла. Помолчав, он спросил: — А как успехи с Леди Эстор?
Хейз подмигнул, но ничего не ответил.
Вздохнув, Карелла поднялся и пошел к двери Бернса.
Из полицейских участков в Камз Пойнте ближе всех к дому М. Самалсона находился сто второй. Бернс позвонил тамошним детективам и попросил как можно быстрее задержать Самалсона и доставить его в восемьдесят седьмой участок.
В два часа в отдел привели новую партию мальчишек в джинсах и полосатых футболках. Из комнаты дежурного вызвали Дэйва Мерчисона. Оглядев мальчишек, он остановился перед одним из них и сказал:
— Это он.
Бернс подошел к мальчику.
— Это ты принес письмо сегодня утром? — спросил он.
— Нет, — ответил мальчик.
— Это он, — повторил Мерчисон.
— Как тебя зовут, сынок? — спросил Бернс.
— Фрэнк Аннучи.
— Это ты принес письмо сегодня утром?
— Нет, — ответил мальчишка.