Сброс до нуля

– Ахахахаха, насмешил! Будто тебе есть дело до этого!

– Хм?

– У тебя пустой взгляд. Мертвый. Тебе ведь на самом деле все равно, не так ли? Тебе оооооочень скучно и ты делаешь все, чтобы развеять себя. Сейчас ты играешь в хорошего, но ты с легкостью можешь выбрать другую сторону. Мораль, принципы – все это пустой звук для тебя. Тебе просто нужно хоть что-то делать, чтобы чувствовать себя живым. Знаешь, почему я это знаю? Я – такой же. Мертвый. Как и Рэй. Хотя да, тут накладочка, он действительно мертв, ха-ха. Им руководило желание искупления. Чувство вины съело его изнутри. Мною руководит месть. Она – мой источник жизни. А что руководит тобой? Ну убьешь меня, и что дальше? Вернешься к своей привычной «жизни»? Или же покончишь с собой?

– Пока не решил.

– Ясно.

– Хорошо, теперь моя очередь. Ты ведь понимаешь, как ты запутался?

– Что? Запутался? Да. Стой, нет. Нетнетнетнет, я не запутался! Все, что я делаю – все ради людей!

– Людей?

– Даааа! Я ведь хочу спасти его!

– Кого?

– Человека, кого же еще!

– Ты же секунду назад говорил о мести. Как это связано?

Фёдор расстроенно вздохнул:

– Это – самая тесная связь из всех, что существует в мире. Я мщу человечеству за его слепоту. В то же время по мере того, как моя месть постепенно исполняется, человечество, наконец, начинает видеть! Разве ты не понимаешь! Я спасу всех!

«Этот человек… он ведь сам не может понять себя, да? Интересно, его безумие всегда было с ним, или же это его Проклятье? Обратная сторона его иллюзий – он лишился рассудка?» – думал Кай, но продолжил беседу:

– Изничтожив всех?

– Это жертва, которую надо понести. Я хочу разрушить этот прогнивший мир, а на его месте выстроить новый, очищенный от скверны. Это одновременно моя месть и мое благословение ему!

Глаза Фёдора искрились воодушевлением, когда он говорил о своих планах. Но это было нездоровое воодушевление.

Словно он годами повторял себе это как мантру и теперь, наконец, сам поверил в это.

Так ведут себя люди, которые корят себя за-что и пытаются вывернуть содеянное благими намерениями.

– Ты безумен.

– Да? Хм. А мне кажется, ты поймешь меня. Рэй вот понимал и поддерживал. До поры до времени. Пока не стал чересчур сентиментальным. Чувства – все портят. Так вот. Человечеству периодически нужна зачистка, перезапуск. Иначе – оно сгниет. Вспомни вавилонскую башню, великий потоп. Вашу Вторую мировую, в конце концов. Лишь после массовой гибели люди усваивали урок и пытались построить общество по-новому. Вавилонская башня научила людей, что эго ни к чему хорошему не приведет, вторая мировая – что войны – это зло и важно сохранить мир, отказавшись от геноцида. А всемирный потоп… я не помню его подоплеки, я не силен в Библии. Поэтому, краааааайне важно снова обрушить катастрофу! Черт, два из трех раз сам Бог стер с лица половину народа! Я же отлично понимаю, что часть людей останется. Тогда, они, наконец, построят мир, мир, в котором все будут равны. Мир, где люди со способностями будут жить совместно с обычными. Мир, где никто не будет умирать вот так вот… Что, думаешь, я психопат? Да мне все равно. Я знаю, что я прав.

– Ага. Я понимаю тебя. Черт, да я даже считаю, что ты прав… в какой-то степени. Но почему ты решил, что тем, кто устроит зачистку человечеству, будешь ты? С чего ты взял, что ты такой особенный?

– С чего? Да потому что я и есть особенный! – он рассмеялся, – почему Иисус возомнил себя особенным? Потому, что он сын Божий? И что?? Разве не Библия говорит нам, что все мы – дети Божьи? Я – сын Его тоже. И если понадобится, то и во второй раз умерщвлю родителя.

– Я не читал Библию, мне плевать.

Фёдор рассмеялся еще пуще прежнего.

– Ну да, ну да. Точно. Но ты не беспокойся. Когда все закончится, я припишу своих братьев к лику святых. Мы будем Новой Святой Троицей. Это будет Новая «Наша эра». А ты будешь новым Вельзевулом.

«Он конкретно умом тронулся»

– Ооочень занимательно. – Интонацией, вычищенной от эмоций, сказал Кай.

Веселое лицо Фёдора переменилось. Он кинул в Кая черную розу, которую до недавнего времени держал между пальцев.

Кай вовремя увернулся. Роза вонзилась в стену своим стеблем словно стрела.

– Не смотри на меня свысока, мальчишка.

– Что Вы, как я могу смотреть свысока на сына Божьего.

Фёдор опустил голову, хмыкнув. Затем, он резко бросился вперед, обрушая на Кая острый топор. Кай отразил удар своим мачете.

Фёдор словно взбесился.

Он без остановки ударял топором, держа его двумя руками. На лице его был безумный оскал, глаза выпучились.

«Я даже контратаковать не успеваю!» – думал Кай.

Долгорукий перехватил топор в левую руку, продолжая как оголтелый махать им, во второй же его руке появились розы. Он швырнул их в Кая. Парень не сумел вовремя среагировать, так как удары топором все еще обрушивались на него. Все два бутона вонзились ему в плечо, возле ключицы.

– Вот, держи, для будущей могилки, – ехидно сказал Долгорукий.

Кай с размаху ударил лбом в челюсть Фёдора. Тот слегка оступился, но Каю этого хватило, чтобы разорвать их безумный пляс. Он отбежал назад, выдергивая из себя розы.