Сбить на взлете

Илы по тому доту эресами отработали, подавили на какое-то время немецкие пулеметы. Пехота этим моментом воспользовалась, чай не первый год воюет, высотку взяла без особых потерь. Но нам от этого не особо легче - потеряли двоих салаг на пустом, считай месте. Преимущество-то на нашей стороне было - со штурмовиками вместе десять машин против фрицевской шестерки. А все плохая согласованность действий. Да и внутри эскадрильи еще плохо слетались. На разборе полетов огорченный Володька Стародубцев ни бе, ни ме. Пришлось мне открытым текстом так и заявить - не готова наша эскадрилья еще к боевым заданиям, рано молодых в бой вести. Варламов, сам получивший втык от комдива, конечно же, покричал, но оргвыводов делать не стал - понимает мою правоту. Усилили нас относительно опытными пилотами, отобрав по одному человеку из первой и второй эскадрильи. Еще неделю дали на тренировки, выделив авиабензин.

От Валюши первое письмо не очень-то обрадовало. Нет, у нее самой все в порядке, тьфу-тьфу три раза через левое плечо. Устроилась пока у известной мне Надежды. На четвертом курсе университета восстановилась, хотя наверстывать придется очень много. Не на дневном факультете, а на вечернем, так как работа на той же самой кафедре представителем ВВС в первую очередь. К студентам-фронтовикам относятся с пониманием - с дополнительными консультациями, сдачей и пересдачей зачетов и экзаменов идут навстречу. А вот по насущному для меня вопросу - это дело далекого будущего. Пока трудится маленькая группа, куда и ее включили. Ведут исследования и готовят необходимые обоснования для расширения масштаба работ. Любит, очень скучает.

То есть мои надежды получить управляемые ракеты "воздух-воздух" в течение года-двух - беспочвенные фантазии. Ошиблась Валенька в своей оценке идеи - с кем не бывает? В любом случае хорошо - жена от фронта подальше. Подумал, почесал затылок и понял - все, что можно создать в соответствии с сегодняшними достижениями науки и техники с учетом текущей военно-экономической обстановки и без меня делается. В чем-то фашисты нас обгоняют, в определенных областях, как например те же неуправляемые эресы, Советский Союз германцев делает. Особо помочь своей стране инновациями - слово-то, какое мудреное! - я не могу. Вывод? Надо не фантазировать, а бить врага на своем месте. Вот могу машину чувствовать в воздухе и совсем чуть-чуть лучше других соображать во время боя, значит надо эти умения передавать другим. Самому драться и салаг учить как можно лучше.

А с другой стороны - некоторые идеи на счет этих самых инноваций все-таки присутствуют...

****

Голова раскалывается, как после хорошей пьянки. Странно, вроде давно уже не принимал. А когда пил, то норму свою невеликую ни разу не перебирал. И вонь эта противная... Знакомый чем-то запах. Можно даже сказать, что привычный. Потом дошло - карболкой во всю несет. Госпиталь? Сбили? В упор не помню. Попытался открыть глаза. С трудом, но удалось - веки как свинцом налитые, словно виражишь с креном под девяносто градусов при запредельной перегрузке. Все вокруг серое, расплывается. Ни хрена не понять, где нахожусь. Попытался позвать кого-нибудь, но из горла только хрип через ссохнувшиеся губы удалось выдавить. Услышали - кто-то осторожно приподнял забинтованную голову - во много слоев замотана, как кочерыжка в капустные листья! - и в рот потекла живительная влага. Вырубился, несмотря на жуткую головную боль, с ощущением счастья - хорошо-то как от воды, будто нырнул в нее...

В следующий раз пришел в себя, чувствуя, как кто-то аккуратно протирает тело влажным полотенцем. Голова ноет, но не так чтобы уж очень сильно. Словно под ухом гаубичная батарея от всего боезапаса решила избавиться, а отдается почему-то прямо в мою макушку. В этот раз глаза сами открылись. Младший сержант Копылова обмывает. Заметила мой взгляд, ахнула и убежала. Ну не дура ли? Холодно ведь, а она даже не подумала одеялом голого прикрыть. Примчавшийся майор медицинской службы Савушкин положение немедленно исправил. Осторожно напоил, посмотрел в мои ищущие глаза - вопросов море, но спросить почему-то не могу - и начал объяснять:

- Ничего не говори - тебе пока нельзя. Ранили тебя, парень. Если понимаешь, что говорю, мигни.

Кое-как опустил и поднял веки.

- Очень хорошо. Если тебя Колей зовут, а не Васей, тоже можешь продемонстрировать согласие.

Он что, совсем за идиота меня принимает? Злобствующий эскулап в ранге майора? Но все-таки изобразил мигание - с Матвей Палыча станется в дурку определить. Но, кажется, Савушкину, несмотря на явно грустный вид, моей медленной положительной реакции все-таки хватило - принялся по порядку излагать. Раненый я оказывается, как будто сам раньше уже не догадался. Пуля прошла над изголовьем бронеспинки - вымахал на свою голову. Возможно трещина черепа. Налицо большая кровопотеря и явное тяжелое сотрясение головного мозга.

- Как самолет посадил в таком состоянии, совершенно не понятно, - резюмировал добрый доктор Айболит, - хоть что-нибудь помнишь?

А вот ни хрена. Куда летали? Какое задание было?