Сбить на взлете

Сидел сзади технички - обычная землянка, где держат различные приспособы для обслуживания и ремонта боевой техники - облокотившись на стенку, и долго пытался прикурить беломорину из своего энзэ. Спички почему-то ломались, не желая зажигаться. Все-таки получилось, и, выдыхая горько-сладкий дым после первой затяжки, почувствовал, как начало отпускать напряжение, как тисками давившее меня все это время. Что теперь будет-то? За самовольный взлет меня по головке точно не погладят. Трибунал? Вряд ли - машина-то, считай, целая. Костыль отремонтировать, обшивку под хвостом залатать - одному часа три-четыре работы максимум.

- Да вот же он! - услышал сбоку. - Сидит себе в тенечке и папироску покуривает.

Сержант Константинов из второй эскадрильи стоял, уперев руки в боки, и ножкой притоптывал. Довольный, сволочь - нет, ну надо же уметь так радость демонстрировать, когда другому человеку плохо...

"Сейчас начнется - начнут с дерьмом смешивать" - понял я поднимаясь. На крик Константинова сюда уже бежали. Переживу и эту головомойку - первый раз, что ли? Главное, чтобы из полка и вообще из армии пинок под зад не получить - слишком много народа знает, что я еще несовершеннолетний.

- Ты чего в небо полез как наскипидаренный? - требовательно вопросил запыхавшийся капитан Зарубин.

Пришлось признаться: - Я бомбежек боюсь, - и тут же сам пошел в наступление: - Увидел, что дежурное звено взлететь не успевает, и принял решение предотвратить бомбардировку противником нашего расположения.

Вначале не понял, чего это они все смотрят на меня как на идиота. Что я должен был стоять и смотреть, как с юнкерсов бомбы сыплются? Страшно ведь! А потом вдруг заржали все, как лошади - смешно им, видите ли.

- Все бы так пугались, - сквозь смех заявил начальник воздушно-стрелковой службы, - Испужался - и нет фрица!

- Какого фрица? - никак не могу сообразить я.

- По немцам стрелял?

- А что мне на них смотреть надо было? - пытаюсь парировать: - Первые лаптежники уже на аэродром заходили.

- И куда попал?

Во пристал-то!

- Не знаю. Не до разглядываний было. Сзади мессер в прицел брал.

- Ну-ну, - капитан как-то хитро подмигнул появившемуся старшему лейтенанту ГБ Свиридову - этот тоже уже здесь! - и вдруг схватил меня за ухо, - вот теперь посмотри, что натворил, - и потащил меня за угол технички, возле которой все стояли.

Нет, особо больно не было, тем более что я обеими руками вцепился в его запястье и почти повис на дюжем предплечье.

- Вот, полюбуйся, - отпустив мое ухо, указал на дымящуюся ямищу сбоку от разметки полосы, - твоя работа.

В яме что-то еще горело, и от этого чего-то черными клубами валил дым. Ветер на несколько секунд сдул черное марево и показал самолетный хвост с черным крестом в белой окантовке. Я, получается, ведущего девятки все-таки поджег той короткой очередью из пушки и обоих пулеметов?

Впрочем, почти сразу стало не до сбитого юнкерса - примчалась ревущая взахлеб Валентина, общупала при всех, проверяя отсутствие повреждений на теле, и не прекращая реветь, повисла на шее. Пришлось успокаивать, гладя по плечам и по спине.

Прибежал донельзя довольный Мишка, переглянулся с озадаченно почесывающим затылок Елизарычем, и спросил его:

- Ексель-моксель?

Такой наглости от младшего по званию техник-лейтенант не стерпел и попытался отвесить подзатыльник сержанту. Не получилось - Пахомов вывернулся, отскочил и вдруг радостно заорал во все горло:

- Колька лаптежника завалил!

*Летно-исследовательский институт. Результаты испытаний трофейных самолетов доводились до пилотов РККА в обязательном порядке.

****

- Да что вы как маленькие, - хмыкнул Филиппов, - ну и что, что кому-то известно о приписанных двух годах? При трех сбитых, ху... - он посмотрел на меня и поправился, - хрен кто дое... - короткая пауза, - прицепится.

- Тащ полковник, так слишком уж многие знают, - протянул майор Варламов - а ежели кто проболтается?

- Плевать, - отмахнулся комдив, - носом в документ ткнуть и наградные листы показать - утрутся. В крайнем случае - ссылайтесь на мое распоряжение. А за сбитый юнкерс, - он вдруг посмотрел на меня и осклабился во все тридцать два зуба, сверкая желтыми фиксами, - орден Красной звезды получишь - заслужил! Бомбежку-то аэродрома ведь сорвал - струхнули лаптежники, отвернули, - опять повернулся к командиру полка: - Ну а теперь, голубь сизокрылый, давай с тобой разбираться. Почему дежурное звено отсутствовало в боевых машинах? Почему твои распиз... - он, запнувшись, опять посмотрел на меня. Вспомнил, что распекать командира Красной армии в присутствии подчиненных по дисциплинарному уставу РККА не положено? Непедагогично? Повелительно махнул рукой в сторону двери, мол, выметайся отсюда.