Сбежавшая королева

Время, казалось, замедлилось. Я затаил дыхание, сам того не осознавая. Антонио наблюдал, как его сын пересекает комнату. Ренато подошел к мужчине и забрал у него мобильник. На секунду он уставился на него, а затем поднял голову и посмотрел на своего отца.

— Это не звонок. — Его голос был ровным, безличным.

Я восхищался его хладнокровием.

Он опустил мигающий телефон в карман.

— Это будильник.

В моей голове начался обратный отсчет.

Антонио нахмурился.

— Будильник?

Я хлопнул себя по лбу и отступил от него.

— Конечно. Я забыл, вот дурак. Если бы я не завел будильник, то забыл бы и свою голову. Знаешь ли ты, что маячок — не единственное, что можно спрятать в мягких игрушках?

Я продолжал отступать, и Ренато делал то же самое.

Антонио уставился на меня, и тут до него дошло. Его хмурый взгляд сменился ужасом, когда он посмотрел на игрушечного динозавра, все еще зажатого в его руке. Того самого, которого я купил как дубликат, заставил Артура поколдовать над ней и подарил Ренато на обратном пути из Нью-Йорка.

— Три, два, один… бум. — Я усмехнулся ему.

Прежде чем он успел отбросить устройство, оно сработало. Взрыв был не таким громким, как мог бы быть, но все равно до смерти напугал ничего не подозревающих мужчин в комнате. Дым заполнил воздух, закрывая обзор. Антонио взвыл от боли. С тем количеством взрывчатки, которую Артур смог вложить в свое маленькое устройство, Антонио Де Санктис должен был как минимум лишиться руки, а то и больше.

Вокруг меня поднялся хаос, когда раздались первые выстрелы. Галерею атаковали. Кирилл и его люди добрались до нас.

Люди внизу открыли ответный огонь, выстрелы рикошетили и разлетались в дымном воздухе. Я перекатился, едва не словив пулю, которая застряла в паркете рядом со мной.

— Вот, — произнес Ренато, появляясь у меня за плечом, когда я встал. Он вложил в мою руку пистолет.

— Лео?

— Ушел. Я выполнил свою часть сделки, — сказал он.

Я хлопнул его по плечу.

— Да, выполнил. Теперь моя очередь.

Я подложил взрывчатку в игрушку-приманку после посвящения в vory. Артур с удовольствием принял вызов. Встреча с Ренато по пути из города была большой удачей. К тому моменту старик уже неделю готовил игрушку к работе. Антонио действовал быстрее, чем я ожидал, но, к счастью, мы были готовы.

Я прошел через большую комнату, щурясь на галерею. Кирилл, Макс и Иван сначала уложили тех, кто был на балконе. Теперь они стреляли по нижнему этажу. Те, кто был внизу, уже нашли укрытия, и их было сложнее уложить. Я избегал пуль, пока шел к месту, где упал Антонио. Пол был черным и обожженным. Я смог разглядеть его тело, лежащее в центре зоны взрыва. Его белая рубашка была настолько окровавленной, что казалась полностью красной.

Меня поразил жуткий вид останков его руки, лежащей в нескольких метрах от меня. Я перешагнул через конечность и присел рядом с ним. Он едва дышал. Я встретился с ним взглядом.

— Ну, Тони. Что ты теперь скажешь о верности?

Он попытался заговорить, но я не расслышал его из-за перестрелки, которая, казалось, никогда не закончится.

— Говори, старик. Хотя, если ты думаешь признаться в своих грехах и попросить пощады теперь, перед самым концом, то не трать дыхание. Не будет тебе пощады ни здесь, ни в загробном мире.

— Ты… ты дьявол… — сумел выдавить он, несмотря на красную пену на губах.

Я просто кивнул.

— Ты прав, Тони, я видел ад, и там есть приятное, поджаристое место для таких, как ты. Прежде чем ты умрешь, знай. Твой сын ненавидит тебя и сговорился убить. Твоя дочь забудет тебя и никогда больше не упомянет твое имя. Все то наследие, которое ты построил вокруг чести и уважения, — ложь, в которую верил только ты. Никто не вспомнит о тебе, никто не зажжет свечу в твою память. Ты не оставишь после себя никакого наследия. Ты ничего не оставишь. Я похороню тебя в безымянной могиле и посыплю землю солью, как только закончу.

Губы Антонио теперь беззвучно шевелились. Время для слов истекло. Он больше никогда не заговорит. Мой взгляд остановился на нем, пока я наслаждался последними секундами на земле человека, который не принес в мою жизнь ничего, кроме потерь и боли. Несмотря на царящее вокруг нас безумие и летящие пули, я чувствовал спокойствие.

Ренато вынырнул из гущи событий и посмотрел на тело своего отца. Я встал и оставил их наедине. Крутанувшись, я поднял пистолет и свалил двух людей Антонио, которые притаились за колонной, стреляя вверх в моего брата. Затем, увернувшись от предназначенной для меня пули, перекатился по исцарапанному полу и уложил другого, который как раз навел пистолет на верхний этаж, целясь в Макса, близкого друга Кирилла. Этот выстрел прозвучал последним.

— Думаю, у нас все в порядке! — Мой голос эхом разнесся во внезапно возникшей тишине. В нос ударил запах пороха и крови.

Мой брат появился сверху, выглядывая из-за края галереи.

— А Лео?

— Ушел. Анджело вывел его и Кьяру через туннель. — Голос Ренато звучал так же невыразительно, как всегда.

Я знал, каково это — видеть собственного отца, лежащего в луже крови. Я знал, как это омрачает мир и истончает завесу между этим миром и загробным.