Сбежать от Питбуля и Булочки

— Даня, я для Ариши детский сад нашла, — по-деловому. — Если тебе тяжело с ней, то могу до лета забрать. А летом мы вернёмся.

— Чо?! — охреневая, врастаю в землю. — Арина тебе кошка что ли — забрать-отдать?! Моя дочь тебя знать не знает, ясно? Садик она нашла, надо же, мать года!

— Когда ты уезжал на полгода по работе, я тебе такую истерику не закатывала!

— Не сравнивай.

— Так! Ты позвонил, я приех…

— Отдыхай, короче.

Скидываю вызов.

— Вы здесь девочку вот такую в оранжевом комбинезоне не видели? — подхожу к деду Морозу.

— Нет.

— Если вдруг подойдёт, наберите меня, — сую в руки визитку.

Вдруг опять решит отношения выяснить с "противным дедом". Вот куда она могла? К ёлке? Или к пони, запряженным в сани? Или к машине?

Ну ладно, я мог её не заметить, но как она могла мимо нас пройти? Да и если потеряется, знает, что идти надо к машине. Но у машины пусто. Только намеренно она могла мимо пройти. А куда она могла сбежать намеренно?

Разворачиваюсь на большую горку, которую она изначально облюбовала.

Ах ты, маленькая паразитка! Неужели, полезла?!

С другой стороны, через широкое ледяное полотно горки вижу Синичку.

— Ариша, стой! — кричит она и машет руками на горку. — Стой! Нет!

Там бурлящая толпа и мелькающее яркое пятнышко знакомого комбинезона.

Полотно горки завито, на конце трамплин. Она же улетит со своим весом с этого трамплина!

Мать твою…

Её ожидаемо толкают, поскальзывается!..

С ужасом наблюдаю, как она катится по крутой горке на животе, на своих ледянках головой вперёд. А следом спустя секунды летят взрослые. И их скорость больше.

Моя фантазия в панике рисует мне мясо, которое сейчас случится. Она подскочет на этом трамплине на метр, влетит лицом в ледяное полотно, а сверху на неё обрушится пара нетрезевых туш.

Срываюсь с места, перемахивая через борт горки прямо после трамплина, за мгновение до того, как Ариша подлетает в воздух. Хватаю её на лету. От удара теряю равновесие. В меня, кто-то врезается, лечу на спину, прижимая крепче её к себе. Ловлю затылком лёд, воздух выбивается из лёгких. В ушах шум, на мгновение отключает. Чувствую, как в нас врезаются ещё люди, которые катятся и катятся следом. Нас кто-то вытягивает с полотна. Из моих рук пытаются, вытащить дочь. Не соображая сжимаю крепче.

— Богдан! Это я… я… — слышу голос Синички. — Отпусти.

Расслабляю руки. Снова на мгновение отключает. Но я не могу себе позволить исчезать из этой реальности, у меня нет дублёра. А там мои девочки.

— Богдан… Богдан! — шлёпает мне по лицу холодной ладошкой Синичка. — Касьянов!

И, так и не нырнув слишком глубоко, оглушенный, напрягаю пресс, садясь на снегу. Трогаю дезориентированно разбитый затылок.

Ариша стоит как испуганный нахохлившийся воробей.

— Черт… ммм… больно.

Касаюсь языком губы.

— Оо… Больно?!..

Синичка, сидя передо мной на коленях, трясущимися пальцами касается моего затылка.

— Кровь!

Я слышу её голос как из бочки. Глаза не фокусируются.

— Прости меня, пожалуйста, — шмыгает она носом, прижимаясь лицом к моему плечу. — Ты хороший папа! Самый лучший!

Да знаю я…

Трогаю руками лицо. Справа — привычное неприятное онемение, слева раскалывается от боли так, что хочется нырнуть головой в снег.

Набираю охапку, прикладываю к лицу слева.

— А ты — наказана! — плача, ругает Аришу Синичка. — Наказана!! Непослушная девочка!

— Не буду больсе… — бормочет удрученно Ариша. — Питель буду послусная.

— Питерь! Питерь поздно! Сразу надо быть послушной! Приедем домой, в угол тебя поставлю. Богдан, тебе к врачу надо…

— Обе у меня в углу стоять будете, — поднимаюсь на ноги.

За что правда не помню. Подаю руку Синичке. Подхватываю молча Аришу. Веду всех в машину. Накатались…

— Папа…

Молчу.

— Пап. Папа… — шепчет дочь, тыкаясь в щеку носом.

Игнорируя, пристегиваю к креслу.

— Богдан, тебе к врачу надо.

Морщась, перевариваю эту мысль.

— Потом.

— Сейчас надо. Вдруг у тебя трещина там, а ты не чувствуешь?

Касаюсь лица, затылка.

— Мне больно, — ошеломленно смотрю ей в глаза. — Что-то изменилось.

Припоминаю, что мы куда-то торопились, очень важно было нам туда. Куда — не помню. В голове каша.

— А куда мы ехали-то?

— К хорошим людям… — испуганно хлопает ресницами Синичка.

— Аа… К Медведеву, наверное. Я посижу немного.

Закрываю глаза, прислушиваясь к ощущениям.

— Богдан… — испуганно.

Ловлю на ощупь её руку, прижимаю к лицу, к ноющей стороне. Так получше.

— В угол, Синичка, на колени, на горох. И по заднице ещё получишь.

— Да за что? — недоверчиво смотрит на меня.

— Не помню, — сжимаю виски. — После контузии иногда кратковременную отрубает ненадолго. Но я вспомню и получишь!

— А почему у вас так? — гладит моё лицо.

Потому что ранение у меня было сложное. И теперь спец эффекты разные.

— Поцелуешь, расскажу…

— Ну не при Арише же! — шепчет она растерянно.

— Замётано… Поехали.

Глава 11 — Надо лучше стараться

Ася

— Медведь, Лев и полуопер Крольков, — подводит нас к воротам. — Коллеги мои.

— Почему полуопер? — интересуюсь я.

— Растяпа и бестолочь. Начальство окрестило полуопером. Ни одного дела сам до ума не довёл. Но в целом, мужик добрый.

— А Медведь почему?

— Медведев.

— А Лев — Львов?