Савва Сторожевский

Если бы Юрий Святославич не «замарал» себя в связи с любовной историей и убийством, то кое-что в истории могло пойти по-другому. Но он был заклеймен позором от имени всей Русской земли. Вот почему князь Юрий Звенигородский и Савва Сторожевский не приняли к себе Юрия Святославича в последний год его жизни, хотя для Юрия он был тестем, да и Анастасия могла бы пригласить к себе отца. К этому можно добавить лояльность Звенигородского князя к брату Василию — великому князю, невозможность в то время портить отношения с Литвой, сильные позиции митрополита Киприана. И лишь только когда в 1406 году Киприан скончался, можно было бы пригласить Юрия Святославича в Звенигород. Но именно в это самое время он и натворил ужасных дел в Торжке, убил семью князя-друга и стал «злодеем» Руси. Только сбежав в Орду, а затем в монастырь под Тулой (по карте и это тоже была — Орда, где он мог чувствовать себя в безопасности), он сумел оправдаться перед потомками и даже, как раскаявшийся грешник, был признан затем… местно почитаемым святым. Таковы парадоксы русской истории и русской святости.

Мифы о Дубенском острове Гипотеза 12

Они вглядываются, но не могут разобрать очертаний города Китежа.

Из либретто оперы Н. А. Римского-Корсакова

Разговор на эту тему мы начали ранее — в главке данной книги «Двенадцать лет в Успенском?». Теперь настало время его продолжить.

А суть проблемы состоит в том, что на протяжении столетий существовал монастырь неподалеку от Троице-Сергиевой обители, основанный самим Сергием Радонежским по просьбе или даже по обещанию князя Дмитрия Ивановича Донского. И не просто монастырь, а памятник Куликовской битве. Князь сказал Сергию, что если вернется после сражения с Мамаем победителем, то «церковь устроит». Что и сделал. И принято было называть ту обитель — Успенский Дубенский монастырь.

Сергий поставил настоятелем в нем старца из Троицы — уважаемого и почитаемого. А имя старца сего — Савва, о чем и пишет Маркелл Безбородый. Со временем монастырь хоть и не стал очень известным, но пользовался вниманием паломников и почитался среди православного люда.

Так в чем проблема? — спросите вы. Ведь все складывается вполне ясно.

А вот в чем. Со временем этих монастырей, практически с одинаковыми названиями, появилось вдруг — два. Значительно позднее в документах и литературе они почему-то «размножились». Стали говорить, что будто еще с самого начала появилась не одна обитель, а две, и обе они были основаны и построены в одно время. Но самое главное — игуменами-настоятелями и в том и другом — были иноки по имени Савва. И хотя такое поразительное совпадение некоторыми историками и писателями воспринималось неоднозначно, даже в настоящее время продолжается спор о двух монастырях.

Для нас рассмотрение данного вопроса важно в первую очередь потому, что одним из настоятелей мог быть или был игумен Савва, будущий старец Сторожевский (именно так решил и Маркелл Безбородый, упоминая «сего блаженного Савву, о нем же повесть эта предлагается»).

Но ведь и другой игумен Савва — тоже существовал, он известен в предании как Савва Стромынский. И прах его покоился в стенах того самого Дубенского монастыря и почитался паломниками.

Вот и нужно нам понять главное — если монастырей было два (одноименных), то тогда и игуменов было два (одноименных), а значит, мы, наконец, можем открыть первую известную нам реальную страницу в жизни Звенигородского чудотворца. А если обитель была единственная, да и игумен был только один… то кто же он? В итоге мы можем получить либо подтверждение мифа, либо еще одно белое пятно в нашем жизнеописании.

Для любого биографа или составителя Жития важна каждая крупица информации. Так хочется верить: то-то или то-то могло бы происходить, случиться или просто быть. Для описания земного пути Саввы Сторожевского, как мы уже хорошо понимаем, любой факт важен вдвойне, мы и так практически по крохам собираем каждое упоминание о нем.

Но правда есть правда. И она стоит того, чтобы ее добыть. А значит — рассмотрим миф о двух монастырях со всех точек зрения. Может, он вовсе и не миф!