Савва Мамонтов

Защищал Мамонтова лучший из русских адвокатов того времени — Плевако. Чтобы заранее парализовать действие слов Плевако, прокурор Курлов, учитывая выступления свидетелей, бросил, между прочим, такую фразу: «Из Мамонтова создали кумир там, где не было даже и пьедестала».

Присяжные оправдали подсудимых. Признавая незаконность финансовых операций, присяжные все-таки по всем пунктам дали один и тот же ответ: «Нет, не виновен». В зале суда раздались аплодисменты, присутствующие бросились обнимать Мамонтова, Кривошеина, Арцыбушева.

3 июля 1900 года Савва Иванович вышел на свободу.

Дом на Садовой-Спасской был опечатан. Долг продолжал висеть на шее Мамонтова. И дом и все художественные богатства, все должно было быть продано с молотка.

Савва Иванович отправился на Бутырки, где с 1896 года помещалась гончарная мастерская, превратившаяся уже в небольшой заводик, который назывался «Абрамцево».

Елизавета Григорьевна сняла себе квартиру на Садовой-Кудринской, неподалеку от московской квартиры Поленовых…

Что же происходило «на воле» в те месяцы, пока Савва Иванович был сначала в тюрьме, потом — под домашним арестом?

Мы знаем уже, что Шаляпин, возвеличенный в Частной опере, покинул ее. Но ушел из оперы не только Шаляпин. Едва Савва Иванович был арестован, ушел из оперы и Коровин, ушел так же, как и Шаляпин, в оперу императорскую, подальше от риска, подальше от передряг.

Частная опера была — казалось временно — преобразована и Товарищество Русской частной оперы. Артисты вносили свои сбережения, чтобы на эти паи могло существовать предприятие, ставшее для них таким близким. Только Шаляпин и Коровин не оказались в списке пайщиков Товарищества.

Шаляпин после ареста Саввы Ивановича, по просьбе артистов, уговаривал Теляковского расторгнуть его контракт с Большим театром или разрешить иногда выступать в Частной опере, но Теляковский был неумолим. А неустойка, обусловленная контрактом, была предусмотрительно велика.

И через тринадцать дней после ареста Саввы Ивановича, 24 ноября 1899 года, состоялся дебют Шаляпина в императорской опере, в той опере, из которой вырвал его Мамонтов, сделал кумиром публики… Шаляпин дебютировал в «Фаусте», исполнял Мефистофеля, ту самую роль, которая три года назад особенно ему не давалась, а сейчас — он велик, велик не только благодаря своему таланту, но еще и благодаря работе с Мамонтовым и Поленовым.

А Коровин? Коровин из предосторожности рвет все письма, адресованные ему когда-либо Мамонтовым. При первой возможности он покидает Частную оперу и уходит в Большой театр…^[92]

Какие неодинаковые люди окружали всю жизнь Мамонтова: в то время, когда Коровин рвал от страха его письма, Серов хлопотал об его освобождении перед самим царем…

Конечно, Коровин потом каялся. Приходил к Савве Ивановичу в Бутырки. Когда в 1908 году, после смерти брата Сергея, Коровин попал в нервную клинику, Савва Иванович послал сына Всеволода узнать, что с Коровиным, тот ответил ему письмом. На оборотной стороне этого письма есть такая любопытная пометка рукой Мамонтова: «20 ноября 1908 г. я прочел в „Русском слове“ эту заметку^[93] и послал в лечебницу Майкова узнать о здоровье Коровина. В ответ получил это письмо». Письмо Коровина: «Благодарю, дорогой Савва Иванович! Здоровье мое, слава Богу, теперь лучше. Я вменяем — не верьте газетам. Устал от всяких гадостей, принимаю абсолютный покой.

                  Ваш Коровин Константин

20 ноября, Москва».

Под этим письмом еще одна надпись рукой Мамонтова: «Гадости, конечно, утомляют, а потому делать их не надо».

В 1914 году Коровин построил дачу в Гурзуфе, на берегу моря, звал туда Савву Ивановича — и не раз, — но тот отказывался наотрез.

Так окончились отношения между Мамонтовым и Коровиным.

Зато отношения с Врубелем стали, как никогда, дружескими. Врубель заменил Коровина в опере. Обида его из-за конфликта с Забелой, с ее участием в «Снегурочке», — все это исчезло бесследно.

Врубель был автором оформления «Царской невесты» и «Сказки о царе Салтане» Римского-Корсакова, «Кавказского пленника» и «Ратклифа» Кюи.

В зиму 1899/900 года Врубель особенно увлекся майоликой, именно в ту зиму он создал лучшие свои майоликовые статуэтки — две сюиты, на которые вдохновили его постановки в Частной опере «Снегурочки» и «Садко».

Но скоро с Врубелем пришлось расстаться и расстаться навсегда…

В 1901 году Надежда Ивановна родила сына. Врубели назвали его Саввой.

В 1902 году Михаил Александрович написал портрет Саввочки, сидящего в коляске, и в портрете этом тревога, какое-то страшное предчувствие. И предчувствие это оправдалось… 3 мая 1903 года Саввочка умер. Сначала Врубель держал себя очень мужественно, но потом почувствовал сильное нервное возбуждение, а так как за год до этого он уже лечился в психиатрической больнице, то понял, что психический его недуг возвращается. Он сам попросил поместить его в больницу. В 1904 году ему стало легче, но потом болезнь обострилась и не покидала его до самой смерти.

Он стал терять зрение и вскоре совсем ослеп. Временами переставал узнавать близких, даже по голосу.