Сашка

После завтрака дети приступили к уборке помещений, подметали, мыли. Потом каждый занялся, чем желал. Кто-то, сидя, читал, кто-то играл в домино. Сашка и Коля сели перед расставленными шашками. Но играть не хотелось.

– Что такое активист? – спросил Сашка.

Мимо проходивший мальчик, услышав вопрос, остановился. Сашка испуганно глянул на него.

– Не бойся, это наш, – успокоил его Коля.

Подошедший был тощим, с безжизненными глазами мальчиком. «Этот побои не вынесет», – подумал Сашка.

– Активист, – жестикулируя тонкими ручонками, стал объяснять подошедший, – помогает воспитателю поддерживать дисциплину…

– Тише, тише! – предупредил Коля, видя, как подходят трое.

– Хотите продолжить? Давайте! – крикнул им худенький мальчик и приподнял рубаху.

Сашка увидел багровую, в синяках спину.

– Закрой! – сквозь зубы прошипел один из подошедших.

Сашка и Коля вскочили.

– Хватит издеваться! – резко бросил Коля, загораживая собой малого.

Конфликт назрел. Сашка почувствовал ненависть к активистам. Он окинул помещение злым взглядом. Клин-голова где-то бродит со своей командой, может, они сейчас далеко. Вдруг рыжий активист ухватился за руку оголившего спину мальчика.

– Отпусти, скотина! – жалобно вскрикнул тот.

И Сашка, неожиданно для себя, схватил игральную доску, фигурки посыпались на пол, и, сложив обе половины, ударил ей рыжего активиста по щеке. Тот взвыл от боли. Возникла драка. Кто-то ударил Сашку по уху. Отлетев в сторону, он вскочил и поспешил на помощь Коле, которого окружили три активиста – видимо, сейчас подошли. Получилась свалка. Хриплым голосом кто-то орал: «Бей сучек, бей!». Отовсюду подбегали новые мальчишки и кидались в драку. Некоторые драчуны, постанывая, отползали в сторону. Высоко поднималась над головами активистов табуретка – ею орудовал Коля. К нему присоединилось с полдюжины новичков, уже мордованных. Безвольно долго сносившие побои, они, видя численное превосходство, старались выместить на обидчиках злость. Но драка пошла на спад. Враги отходили друг от друга, отряхиваясь и рассматривая ссадины. Вдруг распахнулась дверь, и появился Клин-голова, а за ним дружки его. Наступила тишина.

– В другом отряде издевались? – вызывающе заорал верзила, из новеньких.

Клин-голова на него и набросился. Драка как будто не прекращалась. Толпа восставших подалась назад, заняла оборону. В руке у Клин-головы оказался стальной прут. Закадычные его дружки ринулись в бой. Сашку отрезали от соратников. Рыская глазами, он лихорадочно думал, что предпринять. И его осенило. У питьевого бака стояло помойное ведро. Схватив его, Сашка заорал: «Атас, воспитатели!». Толпа замерла. А Сашка подлетел к вожаку, и грязное ведро оказалось на голове урода. Хитрость удалась. Пацаны накинулись на дружков вожака. «Братцы, колоти клиновских шестёрок!» – ошалело орал крепыш метрового роста, размахивая биллиардным кием. Клин-голова, обляпанный помоями, с расцарапанным до крови лицом, пытался забраться под кровать, но его прижали к полу и били, чем попало. Стоял несмолкаемый рёв.

– Прекратите избиение! – послышался визгливый голос: в дверях появилась воспитательница.

Толпа притихла.

– Становись! – из-под кровати захрипел голос командира.

Дружный хохот расколол тишину. Однако мальчишки построились. Клин-голова стоял, как вожак, перед строем. Грудь его была залита грязной водой, клилиновидная голова кровоточила.

– Зачинщики, в изолятор! – закричала воспитательница, преобразившись из милой женщины в ведьму. – Зачинщики, ну!

Строй мальчишек стоял, не двигаясь.

– Ну! – завизжала белокурая.

От строя отщепилась фигурка.

– Ерёмин, ты? – воспитательница была удивлена.

– А за что они утром меня избили? – потирая синяк под глазом, спросил Сашка.

– Пусть скажут, за что? – послышалось хором со всех сторон.

– Разве ничего не знаете, Ольга Васильевна, – взволнованно заговорил Коля. – Они после отбоя вьют «морковки» и хлещут нас до посинения. Выходи, выходи, выходи!

Он вывел троих мальчиков из строя и приподнял на их спинах рубашки. Ольга Васильевна отвернулась: на исполосованные спины невозможно было смотреть спокойно. Конечно, она, как и прочие воспитатели, знала о самоуправствах клиноголового командира, но ему не мешали, так как он был стражем дисциплины.

11

Весна, как талантливый художник, нарисовала на земле проталины, растопив снег, который теперь остался лишь у заборов, порывистый ветер стал тёплым. Сашке нравилось, когда он забирался ему под рубашку, вздувая пузырём. Свободный ветер! Он дразнил Сашку, предлагая одолеть забор и бежать, бежать! Сашка давно вынашивал эту мечту. Но, увы…

Семи мальчишкам выдали одежду, усадили в автомобиль и отвезли на вокзал. В поезд сели затемно. Сашка решил, что его отвезут в Омск. Зачем милиционеру про него сказал? Ещё и фамилию назвал… Наверное, нашли мамочку. У него похолодело в груди от этой мысли, ещё больше настроило на побег: свидание с мамочкой было немыслимо, лучше под поезд. Усевшись на нижние полки, мальчишки поглядывали на эвакуатора.

– Вы обещали сказать, куда везут, – обратился к нему один мальчишка.