Сашка

Толпа раздвинулась, Сашка увидел гроб. Преодолев страх, он подошёл ближе. Синее лицо покойника выражало целомудрие. Казалось, что мёртвый прислушивается к молитве. Свечки горели по углам гроба, бросая свет на усопшего. Пламя подрагивало, по синему лицу мертвеца текли тени. У батюшки с трудом ворочался язык от продолжительной молитвы, пот блестел на его лице, и он часто вытирался рукавом. Несколько голосов протяжно тянули молитву; но вот люди начали креститься, и батюшка произнёс «аминь».

Сашка стоял у ног мёртвого. Не зная, чем заняться, он старался прочитать непонятную надпись на саване. Но вот батюшка помахал кадилом, и мужчины подняли крышку, чтоб закрыть гроб.

– Мальчик, – пробасил поп, – убери с гроба свечи!

Сашка снял две свечи; гроб закрыли, люди стали расходиться. Не зная, куда положить огарки, Сашка засунул их в карман. С толпой двигаясь к выходу, он замешкался, решив укрыться в уголке. Но кто-то, увидев его, спросил: «Чей малыш?», на что ответили: «Наверное, родственник покойного». Сашке вспомнился мертвец. Тогда он спрыгнул с крыльца. Теперь, когда с ним заступница, мамочка не посмеет его бить. Думая так, он отправился домой и постучал в дверь.

5

Дома собирались спать: бабка Агафья стелила на пол матрац и пальто.

– Явился! – зашипела мамочка, увидев Сашку.

Сашка стоял, переминаясь с ноги на ногу.

– Ты же собирался уйти, а? – взвизгнула мать.

– Собирался… – захлюпал носом Сашка.

– Так чего же пришёл? Кстати, где тебя носило?

– В церковь ходил.

Вздохнув, прослезилась бабка Агафья.

– Баба, не плачь, я тебе свечки принёс, – Сашка достал из кармана иконку и огарки.

– В церкви взял? – спросила бабка.

– Там молились, и мне поп их отдал.

– Ну, и паразит! – всплеснула руками Ксения. Она прикурила папироску дрожащими руками. – Икону-то украл! Ответь, украл? Да что спрашивать …

Иконка девы Марии выпала из руки Сашки. Он сказал отрешённо:

– Просто взял.

– Украл, значит, – качнула головой Агафья Кирилловна.

И тогда Ксения, отлупив сына кулаками, в три пинка вышвырнула его за дверь.

– Шагай, скотина, отнеси, где взял! – только и сказала.

Потирая ушибы, Сашка пошёл в ночь. «Зря явился, – думал он. – Понятно, что ей надо – чтоб исчез».

Скрылся во тьме силуэт колокольни, словно уменьшилось в объёме светящееся здание общежития. Сашка направился к вокзалу. В зале ожидания нашёлся и для него край деревянного дивана. Обнимая пухлые пожитки, дремали пассажиры. Было тепло. Согревшись, Сашка почувствовал сосанье в животе. «Хоть бы корочку хлеба», – засверлила мысль. Его взгляд остановился на дородной тётке с мальчиком. Она разложила перед отпрыском газету и стала нарезать пластиками батон, колбасу. Приготовив еду, начала уговаривать щекастого мальца покушать. В Сашкином желудке разыгралась буря. Вдруг он увидел при входе милиционера. Звякая шпорами и рукой придерживая саблю, которая, волочась, задевала ноги спящих пассажиров, он шёл по залу. Приметив Сашку, направился к нему. Малыша кинуло в жар, но он принял сонный вид, даже зевнул. Однако страж порядка уже не мог пройти мимо.

– С отцом? – спросил он, кивнув на спящего мужика.

– Ага, – ответил Сашка и осторожно положил голову на ноги спящего. «Хоть бы не проснулся», – подумал.

Мужик забормотал что-то во сне. Сашка поглядывал на милиционера. Тот развернулся. Мужик проснулся, отодвинул ногу в сторону и уставился на Сашку.

– Беспризорник? – спросил, щурясь.

– Нет, призорник, – огрызнулся Сашка.

– Так тикай, пока милиционера не позвал! – пригрозил мужик.

Сашка промолчал, решив не ухудшать положения, и потопал к выходу. Стоя у дверей, поёжился от холода. Ноздри ему защекотал табачный дым. Выбрав момент, он затолкал руку в урну, что стояла у двери, и нащупал в ней окурки. Не глядя ни на кого, сунул их в карман и вышел на улицу. Недалеко услышал грохот трамвая. Сутулый дядя швырнул на землю горящий окурок. Сашка схватил его и прикурил. Курнув бычок, он шмыгнул в трамвай. Равнодушный взгляд кондукторши, закутанной в шаль, мельком задержался на нём. Проехав остановку, Сашка сошёл с трамвая и направился вдоль улицы Серова. Вот и дом Леонтия. «И что сказать? – подумал Сашка. – Скажу правду, что мать выгнала». Робко постучал. За дверью тихо. Постучал громче. Опять никого. «Наверно, спят», – подумал Сашка.

Выйдя в проулок, он направился к остановке. Ждать пришлось долго. Но, наконец, подъехал трамвай, в котором сидел лишь один долговязый мужик. Взглянув на Сашку, он дохнул на него перегаром.

– Поздненько катаешься, дружок, – возмутился он, хоть язык ему не подчинялся. – На последнем тр-р-амвае, щегол…

Сашке на него было наплевать, но не на кондукторшу, которая сразу прицепилась к нему.

– Безбилетник! – закричала она. – Куда в ночь понесло? Дома потеряли, поди? Вымётывайся на остановке!