Саранча

Крейслер — человек, преданный своей науке до самозабвения. Он бросил сравнительно обеспеченную жизнь за рубежом, вернулся в 1921 году из Персии в советскую Россию, чтобы участвовать в строительстве новой жизни. Потомок немцев-колонистов, приехавших в Россию обживать «непокорную русскую землю», он со свойственными им настойчивостью и упорством берется за незнакомое для себя дело, добросовестно вникая во все трудности — от необходимости изыскать способы прокормить рабочих-беженцев, в своей нищете дошедших до того, что им пришлось жить на деревьях, до организации борьбы с саранчой. Он стремится работать честно, но обстановка, в которую попадает Крейслер, чрезвычайно сложна. Советская власть в Закавказье еще только установилась, до такого захолустья, как Карасунский район, она еще практически не дошла. Крейслера окружает мир провинциального мещанства, обывателей, занятых своими мелочными делами, пьющих, сплетничающих, готовых ради собственного обогащения идти на преступления. Писатель создает колоритные образы этих ничтожных людей, приспособленцев и жуликов — организатора попоек аптекаря Бухбиндера, бездельника механика пана Вильского, недалекого Онуфрия Ипатыча Веремиенко. Причем последнему в романе уделено много места, его влюбленность в жену Крейслера Таню и связанное с этим участие в махинациях руководителей «Саранчовой организации» в значительной мере определяют сюжет романа.

В этом мире стяжателей превосходно себя чувствуют такие преступники, как Тер-Погосов, Муханов и другие организаторы, грандиозного дела хищения средств, выделяемых на борьбу с саранчой. Шайка жуликов и проходимцев из «Саранчовой организации», призванной возглавить борьбу со стихийным бедствием, на самом деле препятствует этой борьбе, греет руки на народной беде, не останавливаясь даже перед тем, чтобы утопить баржу, на которой якобы находились химикаты, и изготавливая заведомо плохие сжигательные аппараты.

Попытки Крейслера противостоять действиям Тер-Погосова успеха не имели, его предложения и докладные исчезали в Баку в недрах бюрократического аппарата. Тем не менее он энергично организует борьбу с саранчой на месте, привлекая для этого всех, кого может.

В борьбе с невиданным нашествием объединилось все население Степи — местные жители, украинцы, молокане — поселенцы, беженцы из голодных краев России.

Как может работать народ в борьбе со стихией, убедительно показано писателем в сценах укрощения прорвавшей русло реки Карасунь в Новой Диканьке еще до нашествия саранчи. Словам инженера Траянова, руководившего работами, «мужики являли нечеловеческую жуткую внимательность» — и дружно взялись за работу, отведя реку в старое русло. Не менее дружно вышли они и на уничтожение саранчи. С подлинным мастерством описан энтузиазм народа, который гасится неэффективными способами борьбы с саранчой. Сильное впечатление оставляет сцена трагической гибели Маракушева-младшего, который оказался жертвой дельцов, поставивших негодные сжигательные аппараты. На глазах у всех человек сгорел, а приехавший снимать саранчу «киносоглядатай» Бродин профессионально снял это. И такая деталь: и Иван Маракушев и его отец, Степан Матвеевич, стараются, чтобы попасть в кинокартину, не думая об угрожавшей опасности.

История борьбы с саранчой является одновременно и историей формирования характера ученого-энтомолога. Жена не понимает его. Надо сказать, что характер Тани Крейслер, хотя ее и сравнивают в романе с Настасьей Филипповной Достоевского, не получил убедительного воплощения, ее надуманный роман с Веремиенко лишен жизненной достоверности. Эта маленькая мещанка из поповской семьи далека от понимания науки, тех задач, которыми одержим ее муж. Увлеченный своими заботами, Крейслер рискует потерять семью, но не может отказаться от дела, нужного людям. Характер его мужает и крепнет.

Верным союзником Крейслера не только в борьбе с нашествием саранчи, но и против враждебных действий «Саранчовой организации» является единственный представитель советской власти в обширном районе большевик Эффендиев. Человек энергичный, справедливый и решительный, он разоблачает шайку спекулянтов и добивается их осуждения. Они несут заслуженную кару, но зло, содеянное ими, оставляет глубокий след.

Картина суда дана в романе то в восприятии Тани Крейслер, то в словах преданной Веремиенко Марии Ивановны, то в рассказе Славки. Любопытная толпа, жаждущая крови старуха, не пропускающая ни одного дела в суде, вся атмосфера суда, возглавляемого «строгим старичком» председателем, написаны со знанием дела. Прокурор Крутов, общественный обвинитель Грацианский, адвокаты Братцев, Радзиевский и другие чуть было не засудили и Крейслера, если бы не вмешательство Эффендиева.

Однако образ коммуниста Эффендиева в романе еще не получил должного развития, это скорее лишь подступы к изображению преданного Советской власти человека, более убедительно показанного в последнем романе С. Буданцева «Писательница».