Сапфир

Комната номер четырнадцать оказалась крохотной — размером два на два, не больше. И совершенно без стульев.

— Забыли принести? — возмутилась Лана, держа в руке картонную коробку с попкорном. — А где же мы будем сидеть? И где экран? Что за ерунда тут творится? Лучше бы мы пошли в обычный кинотеатр, честное слово…

Она разочарованно оглядывала невзрачную комнатушку до тех пор, пока непонятно откуда льющийся свет вдруг начал тускнеть.

— Начинается, — выдохнул Марио.

— Что начинается? Мо, на чем же мы будем сидеть?

Стоило тьме сгустится до непроглядной, как вокруг них вспыхнул — нет, не свет, — но… другой мир. Если еще секунду назад Мо и Лана стояли на бетонном полу, силясь понять, куда смотреть, то теперь они находились на залитой солнечным светом лужайке — вокруг гулял теплый ветер, впереди высилась симпатичная каменная усадьба, а рядом стояли главные герои фильма — мужчина в белой рубашке и женщина в сарафане.

— Что?… — хлопала ртом, как отвалившейся дверцей комода, Лана. — Что это… такое? Где мы?

— Мы… где-то, — восхищенно выдохнул Марио.

— Послушай, — произнес мужчина в рубашке своей спутнице, и голос его слышался так четко, как будто персонаж был живым, — я же говорил тебе, что с тех пор, как я получил новую работу, для нас все изменится? Да, я возвращаюсь позже, но мы все еще можем проводить достаточно времени вместе.

— Тебя никогда не бывает дома, Ланс! — возмутилась дама в сарафане, и Лана могла бы поклясться, что может подойти и потрогать ту за руку. — Если так будет продолжаться, я подам на развод.

— Рози, к чему нам крайние меры? Послушай… — Ланс кинулся догонять разъяренную спутницу жизни, которая уже шагала к усыпанной гравием дорожке. — Мы же можем все решить? Любая супружеская пара может.

— Не любая!

— Любая. Нужно только постараться.

— Вот ты и старайся.

И герои… удалились от зрителей к дому.

— Мо, что нам делать? — шипела Лана, стоя на чужом газоне. От волнения у нее дрожали руки, попкорн сыпался прямо на траву. — Они ушли!

— Что? — освещенный дневным солнцем Марио смеялся. — За ними!

— За ними?

— Потому и нет кресел в комнате, понимаешь? Мы в фильме.

И понеслось. Они охали и ахали, они вертели головами и восхищались, они принюхивались к запахам и дрожали от льющихся за воротник капель холодного дождя. Фильм жил, и зрители жили вместе с ним. Совершенно забылся тот факт, что вокруг унылая серая комната с единственной дверью и без окон, — теперь вокруг возникал то огромный дом с бессчетным количеством комнат, где можно было следом за Лансом спуститься по лестнице или войти в спальню, то кухня, в которой готовился обед и одуряющее вкусно пахло картошкой с мясной подливой, то будуар Розы, в котором последняя совершенно не стесняясь посторонних личностей — Мо и Лану — меняла нижнее белье.

— Это же невероятно! Одурительно! Все живое, настоящее. Мо, я чувствую паркет…

Следуя за сюжетом, их, словно призраков, бросало туда же, куда и главных героев, — от сцены к сцене, от одного живописного вида к другому. В какой-то момент они все вместе очутились у маленькой речки, и Лана, не прислушиваясь более к диалогам, даже прогулялась по берегу, подняла из холодной воды темный и гладкий на ощупь камешек, сунула его в карман. А через несколько минут они уже сидели на заднем сиденье автомобиля, который несся по улице неизвестного города.

— Марио, все настоящее.

— Классно, да?

— И мы сидим. Сидим в чужой машине. Но на самом деле вокруг нас лишь пустой мини-кинозал. Так где мы сидим?

Ланс разговаривал по телефону. Казалось, еще чуть-чуть и он обернется на голос посторонних, попросит общаться потише.

— Не знаю, любимая, но это потрясающе. Вот почему кинотеатр назвали «Иллюзионом». Не зря хвалили Гару…

За те два часа, которые они провели в аудитории номер четырнадцать, Мо и Лана прожили целую жизнь — свою и чужую. Сидели на мраморной кромке бассейна, в котором плавала целующаяся пара, ужинали(!) за соседним с Лансом столом в ресторане под открытым небом, расположенном на вершине небоскреба. Правда, не успели съесть много — уже через пару минут переметнулись в новый день — оказались в крохотном домике, куда Рози уехала раздумывать о поворотах судьбы. Неслись следом за почтальоном по улице с уклоном на велосипедах, мокли у входа в клуб «Розмари» перед закрытыми дверями (и Лана возмущенно шипела, что прохожие могли бы и дать зонтик — жмоты), прокатились на чертовом колесе в парке аттракционов, смутились, когда оказались стоящими возле двуспальной кровати, на которой занимались сексом…

Из кинотеатра они вышли потрясенные до самых кончиков волос, и Лана захлебывалась эмоциями:

— А представляешь, что было бы, реши мы посмотреть ужастик? Или боевик, где вокруг рвутся гранаты и свистят пули?

— Да мы бы задохнулись от запаха гари. Руку даю на отсечение — он ощущался бы очень настоящим.

— Создатель, как хорошо, что мы не пошли на ужасы! Мо, я бы там в коробку с попкорном наложила…

— В шкаф к скелетам…

— Смешно тебе!

— Или на какой-нибудь фильм-катастрофу — представляешь? Пережить наяву цунами.