Сандро, не плачь!

- Не в этом дело, - она устало прижала ладони к вискам, потёрла их, морщась, точно от головной боли. - Не собиралась тебе говорить, но, раз уж без этого не обойтись... В общем, я люблю другого человека. Только и всего.

Как просто. И как больно...

- Он москвич? - глухо спросил Белецкий, забирая тлеющую сигарету из её пальцев.

- Нет, - коротко отозвалась она, - дагестанец. И - само собой, разумеется - моя семья категорически против наших отношений. Да и его тоже... - она недобро прищурилась. - Но это абсолютно ничего не меняет. Я люблю Аслана и буду любить до самой смерти.

Белецкого поразили страсть и уверенность, прозвучавшие в её голосе, а также обожгла, будто плетью, зависть к неведомому Аслану... Зависть, смешанная с лютой ревностью.

Кетеван перевела взгляд на него и улыбнулась - ласково и сочувствующе, как младшему брату.

- Но, даже если бы я была свободна... я ни за что не влюбилась бы в тебя, извини, - заявила она.

Ну просто вечер неприятных откровений!

- Я что, так ужасен? - выдавил он через силу, пытаясь улыбнуться в ответ.

- Знаешь, у нас в Грузии есть такое слово - швило. Означает "ребёнок". Вот ты для меня - именно швило. Не обижайся, но это в самом деле так. Ты какой-то... наивный, что ли. Доверчивый. И судя по всему, неопытный, несмотря на яркую внешность. Я не права?

Белецкий снова покраснел, готовый умереть со стыда. Неужели это и в самом деле так очевидно? Ну, положим, он хотя бы не девственник, что было бы совсем уж позорно. Но тот единственный раз на выпускном едва ли прибавил ему уверенности в себе и хоть чему-то научил. Малознакомая девчонка из параллельного класса затащила его в школьный туалет и, обдавая запахом табака и алкоголя, сама впилась в губы парня алчным поцелуем, одновременно нащупывая пуговицу у него на брюках... Он тогда проявил себя не лучшим образом - банально растерялся. Секс получился невнятным, торопливым, неловким и очень быстро закончившимся. Девчонка обидно высмеяла его и убежала, а он долго сидел в туалете на полу, прямо в выпускном костюме - оглушённый, растерянный, выбитый из колеи - и не мог отделаться от ощущения липкой грязи, которая словно покрывала всю его кожу, хоть он ведь даже не раздевался. Было противно и стыдно.

- Так что не вздумай влюбляться в меня, Сандро! - предостерегла его Кетеван почти весело. - Я - заведомо безнадёжный, проигрышный вариант.

К сожалению, он уже понимал, что это предупреждение несколько запоздало...

Здание училища в Большом Николопесковском переулке стало для всех вторым домом - а если честно, то, наверное, даже первым, потому что фактически в альма-матер они проводили куда больше времени, чем дома или в общежитии, куда приходили только ночевать. С первых же дней учёбы в Щуке стало ясно, что о весёлой и беззаботной студенческой жизни придётся забыть. Вернее, веселья-то хватало - хоть отбавляй, а вот беззаботностью и праздностью даже не пахло.

Спрос педагогов со студентов был велик, заданные планки - высоки, а требования - категоричны. Никто и слышать не хотел таких фраз, как "не могу", "не хочу", "не получается". Ты должен - и точка, в противном случае - как говорится, вон из профессии и из искусства, незаменимых нет! Ни опаздывать, ни пропускать занятия было нельзя: тем самым студент подводил и подставлял под удар не только себя, но и своего партнёра по сцене. Театр - искусство командное, любил повторять их Мастер. Да и проблем не оберёшься: пропустишь танцы или сцендвижение, а как потом навёрстывать?..

Многие педагоги Щукинского училища являлись его выпускниками, бережно сохраняя тем самым культуру и традиции Вахтанговской школы, поскольку элементы актёрского мастерства осваивались в строгой логической последовательности, заданной ещё Вахтанговым: от простого - к сложному.

Девизом и основой обучения стали слова великого Мейерхольда, ученика Станиславского: "Школа не должна учить новациям, школа должна учить традициям". На будущих артистов давили авторитетом имена их звёздных предшественников: Владимир Этуш, Михаил Ульянов, Юрий Яковлев, Олег Стриженов, Андрей Миронов, Татьяна Самойлова, Анастасия Вертинская, Нина Русланова, Наталья Гундарева...

И каждый студент, разумеется, втайне грезил о том, что когда-нибудь и его имя навсегда останется в истории училища - в почётном разделе "знаменитые выпускники".

- Все вы поголовно поступаете в театральный "народными артистами всея вселенной", - частенько повторял их Мастер. - На втором курсе потихоньку опускаетесь до "заслуженных", на третьем скромно считаете себя "профессионалами", а на четвёртом дружно понимаете, что бездари! - он весело смеялся собственной шутке, но в каждой шутке, как известно...

Общага на Полежаевской, казалось, не засыпает никогда. Во всяком случае, настоящая жизнь там начинала кипеть только после одиннадцати часов вечера.