Санара. Новая руна

– Значит, нам нужно поиграть в свадьбу?

Послышалось тогда, когда Нова в очередной раз решила, что любой сценарий – прекрасный повод пройти через новый, в чем-то забавный опыт.

– Считай, что так.

– И ты… на это согласен?

– Да.

Он нисколько не лгал. Вообще не думал, что ему когда-нибудь выпадет шанс обрести жену. Фальшивую или настоящую. Пусть даже на день.

– А почему? Что подталкивает тебя помогать мне?

«Мог бы бросить».

Мог бы. Но не хотел, потому что тоже желал этого – свадьбу. Даже если для нее она «игрушечная». Не стал признаваться, что уже тогда, когда обрек Леа на случайную гибель под колесами машины, задолжал ей добрый поступок. На всякий случай выдал ответ, уводящий в сторону.

– Я вытащу тебя из тюрьмы, ты мне объяснишь, как разобраться с Мостом Времени.

– Тем самым, холостым?

– Да. Ведь объяснишь?

Санара знал, что этот день ему запомнится всем. Останется в памяти чем-то чрезвычайно ценным.

– Хорошо.

– Значит, переходим к церемонии?

Теперь улыбался он. Нова, кажется, волновалась.

– Дай мне пять минут. Подышать. Свадьба как-никак…

Пока она бродила по периметру, Аид убрал грязную посуду в пакет, сложил ножи и вилки, подумал о том, что стоит принести из коптера одеяло – пригодится.

Вернувшаяся к нему невеста выглядела озорной и беззаботной.

– Реквизит-то у нас есть?

Санара потер подбородок.

– Собираясь на пикник, я забыл кольца.

Теперь ему тоже было смешно. Не получалось абсурдную ситуацию воспринимать всерьез. Он давно заметил, что, когда по лицу Новы растекается улыбка, его собственная, как вагон, прицепленный к мощному тягачу, возникает следом.

Задумался. Скрутить проволоку? Вырезать из баночной жести?

– Имеется у тебя какой-нибудь металл? – поинтересовались тем временем.

Пришлось похлопать себя по карманам. Пусто. Только мятая страница из атласа. На груди рабочий амулет в виде Колеса Судеб – его нельзя, а рядом…

– Есть серебряный крестик.

Еще мать надела. Давно.

– Не пойдет, маленький.

– Браслет из палладия, – показал запястье. – Могу сходить до коптера, проверить багажный отсек.

– Браслет подойдет. Не жалко?

Подарок на выпускной из школы Судей – широкая витая полоса, искусно выгравированные символы чести, власти и правосудия. Не жалко.

– Держи.

Нова зажала чужую вещь между ладонями, держала долго, на несколько секунд закрыла глаза, а когда открыла, разжала ладони. Показала ему светло-серебристые кольца – от браслета не осталось и следа.

– Я просто фабрика по переработке металлов, да?

Она смеялась, Аид же думал о том, что женится на женщине, превосходящей его силой. И факт этот отнюдь не вызывает в нем ни раздражения, ни иного негативного чувства. Это просто Нова. И он ее… любит. Понял это легко и просто, когда осознал, что никакой другой женщине он попросту не предложил бы себя в качестве мужа, несмотря на безвыходную ситуацию. А рядом с ней хотел быть.

– Размеры тоже подходящие?

– Сомневаешься?

С ней было легко. Удивительно просто. Если бы он когда-то выделил время на то, чтобы продумать образ возможной невесты, то обязательно (теперь знал это наверняка) хотел бы видеть в глазах избранницы безоблачное синее небо над колышущимся пшеничным полем, желал бы чувствовать его в ее взгляде. И, конечно, такую женщину никогда бы не нашел. Нова не человек, ее жизненный период ограничен, но ему плевать.

– Начнем? – Он взял с ладони кольцо меньше и тоньше, мужское оставил ей. Долго смотрел в ее смеющиеся глаза и не мог насмотреться – для нее просто игра. Ему сойдет и так. О его серьезности ей знать не обязательно. – Согласна ли ты, Леа-Нова, взять меня, Аида Санару, в свои законные мужья? Обещаешь ли…

И вдруг осекся. Понял, что не имеет права просить ни о послушании, ни об уважении. Что там обычно говорят дальше? Лучше пропустить.

Но почему-то не пропустила она, продолжила вдруг за него.

– Согласна. Почитать и уважать тебя, Аид Санара, быть с тобой в радости и горе, делить с тобой плохое и хорошее, доверять, уважать, любить.

Он верил ей в этот момент. Наверное, был мягкосердечным дураком или, может, она говорила так искренне, что не верить было невозможно? Совершенно забыл, что они в тюрьме, что вокруг почти ночь – в этот момент его гладили по сердцу чужие невидимые пальцы. Говорили, что он важен и нужен, что никто другой эту роль занять не может. Он пропадал с каждым ее словом все сильнее и надежнее, чувствовал – это кольцо для него навсегда. Даже если она снимет его завтра… сегодня…

Серебристый обод скользнул на его палец, занял свое законное место так, будто всегда там и был.

– Я беру тебя в свои законные жены, Леа-Нова, обещаю заботиться и уважать, защищать, быть рядом, не предавать. – Из ее зрачков на него смотрела маленькая девчонка, такая же доверчивая, как тот, кто сидел в его собственном сердце. – Быть тебе хорошим мужем, относиться к тебе и твоим желаниям бережно, уважать, доверять…

– Любить, – вдруг шепнула она, когда он на мгновенье умолк. – Ты забыл добавить «любить».

Он не забыл. Знал, что в этом слове прозвучит истинное чувство.

– Любить. Пока смерть не разлучит нас.